А. БУЛКИН
СТИХОТВОРЕНИЯ. Париж. 1926.
У этого поэта есть рифмы трех сортов:
1) рифмы, которые привели бы в умиление старого Тредьяковского, -
Я знаю только эту землю и
как перейти высокую ограду,
освободить из заключенья дни.
__________
За листьями сухими следом, и
при свете падающих звезд, приходят
элегии печальные стихи.
__________
О тени тающей и о
надежде, вере и любви
словами счастья моего
пишу про радости твои;
2) рифмы, в которых чувствуется старинное пренебрежение к звуку "ё", и современное стремление к противоестественным ассонансам. Примеры: "железный" - "слезы", "сердце" - "спасется", "надоест" - "водоем". Последний пример особенно прелестен;
3) рифмы, которые подтверждают истину, что у некоторых поэтов есть непреодолимое влечение рифмовать дугу и колокольчик. Примеры: "перемен" - "котле" (я предложил бы "котлет" - "котле"), "дрова" - "жильцах", "землю" - "нельзя", "греха" - "воздуха", "нести" - "радости" и т. д.
Кроме удивительных рифм у автора имеются удивительные ударения: "пережитый", "различить", "забытие", - и такого рода курьезы: "как глубоки декабрьские (декаберьские?) ночи", "и жалко бодрствовать (бодрыствовать?) перестать".
Выписываю, наконец, и образы, которые меня больше всего озадачили: "один по ровному пути бегу в различных направленьях", "маячат рядом два лица: одно плывет, другое скачет", "тишайшая любовь направит сердце в деревни мыслей, в города идей" (обратить внимание на превосходную степень - дань Цеху), "меня стрижет моя Далила, доводит до потери сил".
поэтическое впечатление.
(Впервые: "Руль", 25 августа 1926.)