От автора
Уток, вышитых на ковре, можно
показать другим. Но игла, которая их
вышивала, бесследно ушла из вышивки.
Китайское изречение
We are such stuff,
As dreams are made on, and our little life
Is rounded with a sleep 1.
1Мы - ткань такая, на которой создаются сновиденья, и наша маленькая жизнь окружена сном. (В.Шекспир «Буря»)
Среди вечных тем речевого общения разговоры о снах и пересказы снов занимают не последнее место. Писатели, придумывая сновидения своих персонажей, одновременно постигают сущность этого феномена физиологической, психической и психологической жизни человека. Так рождается художественная гипнология, в которой сновидения имеют исключительно авторский и персонажный статус. Онейро- поэтика - это область поэтики, которая сосредоточена на филологическом анализе литературных снов как вербального художественного текста.
В одном из стихотворений поэт В.Шефнер написал: «Нам снится не то, что хочется нам. / Нам снится то, что хочется снам». Это высказывание вряд ли справедливо по отношению к снам литературных персонажей. Им снится то, что хочется автору. Он творец и имитатор чужих снов, соглядатай чужих сновидений. Подарить убедительный сон своему персонажу - значит приблизиться к разгадке законов сновидений. А точнее и чаще создать сновидение по своим, писательским законам воображения. Так, Пушкин создает сновидения, обращаясь к мифу и фольклору. Тургенев оживляет в снах генетическую память. Для Лескова сны - это духовные видения или бесовщина. Для Набокова - это комбинация дневных впечатлений, а для Чехова - область психофизиологии. Достоевский увязывает сновидения с голосом совести. Толстой предостерегает, что мир сновидений лежит вне контроля сознания и воли.
Сон в художественной литературе - это особое единство содержания и его вербального оформления. Самые короткие персонажные сны введены в произведения Чехова, они даны почти телеграфным стилем. Сны героев Достоевского, наоборот, объемны, насыщены мельчайшими деталями и подробностями, они как бы предназначены для рассматривания и рефлексии. Яркая образность и абсурд отличают сновидения персонажей Гоголя и Лескова. Выстраивая нарративы своих снов, персонажи Толстого тонко ощущают разницу между увиденным и трудностями его вербальной передачи. Вот почему повторяющемуся в онейрических текстах Пушкина и Достоевского наречию «вдруг» Толстой предпочитает местоимения «что-то», «кто-то».
При чтении всех произведений обращают на себя внимание фрагменты, в которых содержатся размышления персонажей или повествователя о природе снов. Такая метапроза о снах занимает значительное место в произведениях Достоевского и Набокова. У Толстого и Чехова она встречается в дневниках и письмах.
Онейрический текст - это особенная вышивка. Стремясь мысленно пройти путем иглы писателя, я хотела не только понять некоторые характерные особенности онейропоэтики, но и соучаствовать в познании феномена сновидения.
Написанная и отданная читателям книга тоже похожа на глубоко пережитое, прочувствованное и ускользающее сновидение, поэтому не откажу себе в удовольствии процитировать тематически связанный с идеями предпринятого исследования фрагмент 33 песни «Рая» из «Божественной комедии» Данте в переводе М.Лозинского:
Как человек, который видит сон
И после сна хранит его волненье,
А остального самый след сметён,
Чуть теплится, но нега все жива
И сердцу источает наслажденье.
Л.Калаус (Алматы - Ростов-на-Дону), Л.И.Абдуллиной (Усть-Каменогорск), Е.Рыбченко (Семипалатинск), А.Е.Кулумбетовой (Чимкент), Т.Ф. Семьян (Челябинск), Р.Гусману Тирадо (Гранада), алматинцам Г.Г.Лукпановой, C. Д.Абишевой, Э.В.Сливко, Н.Черновой, С.В.Ананьевой. Эти публикации рождали отклик и вдохновляли на дальнейшую работу. Благодарю Оксану Киричкову-Завадич за перевод на английский язык одного из параграфов седьмой главы и Ольгу Загинайко за оформление включенных в книгу схем. Особая признательность моим родным и близким за терпение и мужу Сергею Шубину за здоровый скепсис, ценные замечания и помощь в редактировании книги.