Набоков В. В. - Набоковой В., 8 июня 1926 г.

8/VI – 26

<Из Берлина в Шварцвальд>

Радость,

с ним в мяч. По дороге домой зашел в «Москву» но там последнего номера «Воли России» [19] не оказалось. Под дождем вернулся во свояси. К обеду была белая, безвкусная рыба и черешни (Нет, ты прямо не можешь представить себе, какой успех!) Затем – все под дождем – понес твою шубку к Анюте (тщательно завернув ее, – не Анюту, а шубку). У Анюты нашел симпатичное ленино мыльце, [20] за которое очень, очень благодарю. Метнулся к Капланам (это знаешь первый раз такой успех. Я страстно жалел что тебя не было, радость моя) и в пять уже был дома, – с двумя новыми книжками взятыми по дороге у «Ладыжникова.» [21] Почитал, повторил несколько раз вслух стишок, переоделся в смокинг, поужинал (мясики, вайсекэзишко [22]) и, трахнув коньячку, отправился к восьми часам на Бельвю штр. 3, где должно было произойти торжество. Народу уже было много, поговорил с Айхенвальдом, [23] с Сергеем Горным, [24] с неожиданным Кардаковым. [25] Кардаков мне удивительно рассказывал отношенье крестьян к нему, энтомологу, работающему в Уссурийском краю. Это отношение было скверное (чуть не дошло до убийства) по двум причинам. Во первых: он просил мальчишек доставлять ему жуков, платил за штуку 2 копейки. Мужики стали говорить, что вот, мол, «доктор» покупает жука за грош а продает за тысячу рублей. Однажды он посоветовал ребятам поискать для него одного редкого сибирского жука среди сложенных дров. Ребята жуков нашли, но поленья здорово пораскидали – и мужики решили Кардакова прикончить. Во-вторых: все они считали (я теперь понял, что значит «гром аплодисментов». Это была настоящая овация) что Кардаков – доктор – и к нему валом валили больные, да беременные бабы. Он старался объяснить им, что лечить не умеет, но они были уверены что он это нарочно, из злобы, из гордости. Наконец не выдержал и перебрался в другие места. Затем подскочил ко мне Лясковский [26] – не человек, а крючек (а должен тебе сказать что утром он ко-мне написал – прося быть ровно в восемь и добавляя, что билета, мол, вам не нужно, – у вас место в президиуме) и этак небрежно, не глядя на меня, заметил: «Знаете что, Вл. Вл. вы лучше сядьте в первый ряд, – вот у меня как раз билет. Вот, пожалуйста.» Звонок, все расселись. Когда разместился президиум (Ясинский, [27] Зайцев, [28] проф. Айхенвальд, Татаринов [29] и т. д.) оказалось, что одно место пустует – но не смотря на просящий шепот Ясинского и Айхенвальда я отказался его занять. А Лясковский сидел у краешка стола и избегал со мной встретиться взглядом. Удивительная личность. Началось. Ильин [30] сказал недурную речь после вступительного слова Ясинского и затем какие-то юноши разыграли «Юбилей» Чехова. Последовал антрактик, – наконец звонок, и Лясковский на лету бросает: «Вы, Вл. Вл. там скажите, чтобы кто-нибудь вас объявил, – а то пожалуй сейчас начнет Офросимовская группа.» Тут я наконец рассердился и сказал ему буквально: «Нет уж, батенька, это уж вы устройте. А я здесь посижу в артистической.» Он блеснул пенснэ и покорно побежал. Из-за занавеса я услышал, как в полной тишине Ясинский назвал меня. И сразу обрушились рукоплесканья. Я раздвинул занавес и вышел на передок сцены. И когда я кончил читать (а прочел я без запинки и, кажется, достаточно громко) весь огромный зал, набитый битком так захлопал, так зашумел, что даже приятно стало. Я трижды выходил. Грохот все не умолкал. За кулисами пронесся Лясковский и сухенько бормотнул: «Отчего такой шум? Неужели это вам?» Несколько людей меня снова вытолкнули на сцену – и зала не хотела смолкать, орали «бис» и «браво» и «Сирин». Тогда я повторил опять мое стихотворенье и прочел его еще лучше – и опять – грянуло. Когда я вышел в залу ко мне бросились всякие люди, стали трясти руку, Гессен [31] с размаху лобызнул меня в лоб, вырвал мой листок, чтобы стишок напечатать в Руле. И потом, после одного действия из «Не все коту масляница» опять все меня поздравляли и я ужасно жалею, радость, что тебя не было. Где-то вдали сидел бледненький Шура с отцом, были и Капланы, и всякие девы, и та глухая дама, которая помогала тебе переводить словарь. Я вернулся домой к двум, сел тебе писать, – но не кончил, – и продолжаю сегодня. Погода лучше, но ветренно. Получил письмо от мамы и от – Панченко. Сейчас пойду к Maman Каплан на урок. О, моя радость, моя любовенька как ты поживаешь, что делаешь, помнишь-ли меня? Я тебя очень люблю сегодня. А вчера вечером когда шел по Потсдамер штр. – вдруг почувствовал так тепло, что ты существуешь, – и какая ты радость. Подумай, если хорошую сумму получу за перевод «Машеньки» мы еще покатим с тобой в Пиринеи. Хозяйке я вчера заплатил (когда вернулся от К.). Вышло всего 55 м. 20 пф. (52+ за молоко). Милое мое, счастье мое, милое, милое... Ты не думай, я и вечером сегодня тебе напишу. Ну вот, моя душенька (какая душенька...), надо мне итти, да и второй листочек очень кстати кончился. В.

Набоков В. В. - Набоковой В., 8 июня 1926 г.

Фото: Геннадий Барабтарло

Вид с железнодорожного моста недалеко от дома 22 по Несторштрассе, где жили Набоковы. По этому мосту ВН проходил по крайней мере два раза в день и, вероятно, останавливался. Это место описано в конце «Других берегов»

«Воля России» (1920 – 1932) – эмигрантское периодическое издание, в 1924 г. ставшее ежемесячным политическим и литературным журналом.

[20] Подарок Елены Евсеевны Слоним, в замужестве Массальской (1900 – 1975), старшей сестры В. Набоковой.

«Издательство И. П. Ладыжникова», в книжном магазине которого ВН за небольшую плату абонировал книги.

[22] Weisskäse: творог.

– 1928), литературный критик.

[24] Псевдоним прозаика Александра Авдеевича Оцупа (1882 – 1949).

[25] Энтомолог Николай Иванович Кардаков (1885 – 1973) участвовал в экспедициях на Алтай и Дальний Восток, а также в Индокитай и на Цейлон. Кардаков прибыл в Берлин в 1922 г. как представитель Советской Филателистической Ассоциации. Он прожил в Германии всю жизнь, работая сначала в Немецком Энтомологическом институте, затем в Берлинском музее естественной истории.

– ?), историк литературы.

– 1931), писатель, журналист.

[28] Борис Константинович Зайцев (1881 – 1972) – писатель.

[29] Владимир Татаринов (1892 – 1961) – поэт, журналист. Вместе с женой, Раисой Татариновой, устраивал в Берлине литературные вечера, на которых бывали Набоковы.

[30] Иван Александрович Ильин (1883 – 1954) – русский христианский философ. В 1922 г. был выслан из России вместе с другими представителями российской интеллигенции.

– 1963) – юрист, политик, общественный деятель. И. Гессен был соратником В. Д. Набокова по Конституционно-демократической партии. Редактор газеты «Руль».

Раздел сайта: