Поиск по творчеству и критике
Cлово "INCEST"
Входимость: 5. Размер: 76кб.
Входимость: 4. Размер: 87кб.
Входимость: 3. Размер: 143кб.
Входимость: 3. Размер: 21кб.
Входимость: 2. Размер: 115кб.
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Входимость: 1. Размер: 42кб.
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Входимость: 1. Размер: 59кб.
Входимость: 1. Размер: 58кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 5. Размер: 76кб.
Часть текста: Глава I. «Фиктивная реальность» или «Реальность фикции»? Основные принципы эстетики мистической метапрозы XX в. нашли свое выражение во взглядах Гессе, Набокова и Булгакова на искусство. При этом креативно – эстетические концепции писателей типологически схожи, хотя различны их дискурсы: это критико-литературоведческий у Набокова (лекции, интервью, статьи), а также отчасти у Гессе (эссе и статьи об искусстве вообще и о писателях в частности), и непосредственно художественный, в самой творческой практике у Булгакова. Как индивидуальные стили писателей, так и эстетическая концепция искусства каждого из них обнаруживают явные признаки металитературности. Одно из базисных положений эстетики метафикш – признание паритетных отношений между двумя реальностями – мира физического и художественного. Острое переживание иллюзорности и призрачности физического бытия свойственно Набокову и осмыслено в его стратегии писателя-творца. «Реальность – вещь весьма субъективная, – сказал писатель в Интервью Би-би-си 1962 г. – Я могу определить ее только как своего рода постепенное накопление сведений и специализацию. Можно, так сказать подбираться к реальности все ближе и ближе; но все будет недостаточно близко, потому что реальность – это бесконечная последовательность ступеней, уровней восприятия, двойных донышек, и потому она неиссякаема и недостижима <…> Стало быть, мы живем в окружении более или менее призрачных предметов» [Н1., T. 2, c. 568]. «Реальность», подчеркивал он, вообще «странное слово, которое ничего не значит без кавычек» [Н1., T. 2, c. 379], ибо мир материальный не существует вне субъективно-личностного восприятия человека. Автору «Дара» был чужд сам принцип реалистического творчества. И это понятно: новое искусство, металитература ...
Входимость: 4. Размер: 87кб.
Часть текста: литературного исследования в самом себе» [229] . Центральная тема «Ады» — инцест между родными братом и сестрой и, конечно же, Набоков в своем переосмыслении этой темы во многом опирается на литературных предшественников. Появление темы инцеста в новой европейской литературе во многом совпадает с развитием романтизма, высшими проявлениями которого были Франсуа-Рене Шатобриан (1768–1848) во Франции и лорд Байрон (1788–1824) в Англии. Они оба отдали дань этой запретной теме как в литературе, так, возможно, и в жизни [230] . Присутствие шатобриановских мотивов в подтексте «Ады» отмечалось многими исследователями. Дж. Апдайк в своей ранней рецензии подробно останавливается на шатобриановских отзвуках в романе, отмечая, что сюжетная основа для сопоставления — повесть 1802 года «Рене», а также определенные пассажи из автобиографии этого французского писателя «Замогильные записки» (1849–1850). Как замечает Набоков в своих комментариях к «Евгению Онегину», «тонкий аромат инцеста» пронизывает отношения Рене и его сестры, Амелии, прообразом которых принято считать отношения самого автора с его сестрой Люсиль [231] . Инцестуальная история Шатобриана, говорит он, была замыслена под тем же ильмом в графстве Миддлсекс в Англии, под которым Байрон «предавался капризам своего возраста» [232] . Байрон тоже присутствует в «Аде», хотя и менее явно, чем Шатобриан. Его отношения со сводной сестрой Августой, в память о которой он назвал свою дочь Августа Ада, послужили предметом большого числа рассуждений [233] . Обостренный интерес Байрона к инцесту между братом и сестрой отразился в трех его произведениях: «Абидосской невесте» (1813) и написанных белым стихом драмах «Манфред» (1817) и «Каин»...
Входимость: 3. Размер: 143кб.
Часть текста: узоров. По словам Набокова, сама цель написания автобиографии состояла в том, чтобы выявить эти узоры и проследить их развитие. Распознавание узоров является направляющим мотивом последней главы «Память, говори». Этот мотив вводится, когда Набоков говорит о своем благоговении перед «начальным цветением человеческого рассудка»: «Ближайшее подобие зарождения разума, мне кажется, можно найти в том дивном толчке, когда, глядя на путаницу сучков и листьев, вдруг понимаешь, что дотоле принимаемое тобой за часть этой ряби есть на самом деле птица или насекомое» (СА 5, 573). Эта тема тем еще несколько раз встречается в тексте в более или менее завуалированном виде и достигает кульминации на последней странице автобиографии. Набоковы и их четырехлетний сын Дмитрий идут по парку в Сен-Назере, откуда они скоро отплывут в Америку. Дойдя до конца садовой дорожки, они смотрят вниз, на гавань, которая почти полностью скрыта разными будничными видами города. И среди этого хаоса они внезапно видят трубу своего парохода, незаметно устроившуюся среди зданий, как «на загадочных картинках, где все нарочно спутано...
Входимость: 3. Размер: 21кб.
Часть текста: I loathe Van Veen. The following two quotations seem closely related: "I confess I do not believe in time. I like to fold my magic carpet, after use, in such a way as to superimpose one part of the pattern upon another. " (Speak, Memory) and "pure time, perceptual time, tangible time, time free of content, context and running commentary-- this is my time and theme. All the rest is numerical symbol or some aspect of space. " (Ada). Will you give me a lift on your magic carpet to point out bow time is animated in the story of Van and Ada? In his study of time my creature distinguishes between text and texture, between the contents of time and its almost tangible essence. I ignored that distinction in my Speak, Memory and was mainly concerned with being faithful to the patterns of my past. I suspect that Van Veen, having less control over his imagination than I, novelized in his indulgent old age many images of his youth. You have spoken in the past of your indifference to music, but in Ada you describe time as "rhythm, the tender intervals between Stresses. " Are these rhythms musical, aural, physical, cerebral, what? Those "intervals" which seem to reveal the gray gaps of time between the black bars of space are much more similar to the interspaces between a metronome's monotonous beats than to the varied rhythms of music or verse. If, as you have said, "mediocrity thrives on 'ideas, ' " why does Van, who is no mediocrity, start explaining at length near the end of the book bis ideas about time? Is this the vanity of Van? Or is the author commenting on or parodying his story? By "ideas" I meant of course general ideas, the big, sincere ideas which permeate a so-called great novel, and which, in the inevitable long run, amount to bloated topicalities stranded like dead whales. I don't see any connection between this and my short section devoted to a savant's...
Входимость: 2. Размер: 115кб.
Часть текста: средство общения становится сообщением, хотя надо подчеркнуть, что уровень коммуникации, возможный благодаря таким явлениям, неизбежно останется весьма примитивным. Эти явления играют подчиненную роль, хотя на эстетическом уровне они эффективны. Синестетические и иконические значения привязываются к отдельным буквам и не могут «складываться». Вспомнив набоковское английское слово-«радугу» KZPSYGV, мы можем убедиться, что из таких образований не получаются «настоящие» слова. Мы попадаем в мир настоящего языка лишь тогда, когда связь между символом и смыслом условна. В предыдущей главе мы рассматривали значение буквы в произведениях Набокова. Сейчас мы перейдем от мира буквы к миру слова, где сходятся звук и смысл. С точки зрения здравого смысла считается, что слово отражает мир, что значение слова, или реальность — первична, а само слово — вторично. Реальность, в том числе и вымышленная, меняется, и соответственно переставляются слова, меняются их комбинации. Говоря о мире Набокова, мы можем сказать, как сказано в Библии: «В начале было Слово». К этому следует добавить...
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Часть текста: привели к результатам полностью отрицательным, любопытно, однако, что единственный доступный нашим ученым случай острой хронофобии по самой своей природе – по метафизическому привкусу, по психологическому рисунку и тому подобному – рознился от боязни пространства. Верно, впрочем, и то, что один пациент, обезумевший от соприкосновения с тканью времени, представлял собой слишком малую выборку, чтобы тягаться с громадной группой говорливых акрофобов, и читатели, упрекавшие Вана в опрометчивости и безрассудстве (вежливая терминология молодого Раттнера), возможно, приобрели бы о нем более высокое мнение, узнав, что наш молодой естествоиспытатель всеми силами старался не допустить слишком поспешного излечения господина Т.Т. (хронофоба) от его редкостной и немаловажной болезни. Ван смог убедиться, что последняя никак не связана с часами или календарями, или с какими-либо замерами, или с содержимым времени, при этом он подозревал и надеялся (как способен надеяться лишь первооткрыватель, бескорыстный, страстный и абсолютно бесчеловечный), что коллегам удастся обнаружить преимущественную зависимость страха высоты от неумения верно определить расстояние и что господин Аршин, лучший их акрофоб, не способный соступить на пол с ножной скамейки, смог бы шагнуть в пустоту и с крыши небоскреба, если бы некий оптический фокус убедил его, будто растянутая пятьюдесятью ярдами ниже пожарная сеть представляет собою матрасик, подстеленный в каком-то вершке от его ступней. Ван проглотил принесенное для угощенья...
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Часть текста: he had published 18 novels, eight books of short stories, along with seven books of poetry and nine plays. In his spare time (when he wasn't collecting, studying and writing about butterflies), Nabokov invented crosswords, translated texts as encompassing as "Alice in Wonderland," wrote academic papers and lectures, critical reviews, and nonfiction works. He also wrote a screenplay for the 1962 movie version of "Lolita," directed by Stanley Kubrick. In short, he was obsessed with words and was not intimidated by genre. He spent his working life trying to capture the perfect style and structure on the page, in the same way he netted a butterfly that fluttered in his path. Nabokov, known as VN, first gained acclaim in Berlin, writing in his native Russian language and developing a following with fellow émigrés. In 1923, shortly after his graduation from Cambridge, Nabokov was busy with work - he published four plays (including "Death" and "The Grandfather") and two books of poetry ("The Empyrean Path" and "The Cluster"). His first book, "Mary," was published in 1926. The story details a young émigré's longing for the love he left behind in Russia, the battle between what is memory and what is real, and the inevitable disappointment of facing both. The book received little initial attention. Nabokov working on "The Defense" at a hotel in Le Boulou, East Pyrenees, February 1929 That's not to say Nabokov was an unknown. He continued to write, publishing the novels "King, Queen, Knave" (1928), "The Defense" (1930), and "Glory" (1932) and the 1929 short story...
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Часть текста: года хоть и грешили эклектичностью, но все же не подразумевали полной вседозволенности, как о том полагали в Ардисе. Собираясь на большой пикник по случаю дня своего рождения, шестнадцатилетняя Ада облачилась в простенькую полотняную блузку, кукурузно-желтые брючки и обшарпанные мокасины. Ван попросил ее распустить волосы; Ада воспротивилась, сказав, что они слишком длинны, чтобы не стать на приволье помехой, но в конце концов нашла промежуточное решение, подвязав их посередке мятой ленточкой из черного шелка. Единственными Вановыми уступками условностям летнего вкуса были голубая рубашка “поло”, серой фланели штаны до колен и спортивные туфли на толстой подошве. Пока среди солнечных брызг традиционного сосняка шли приготовления к бесхитростному сельскому празднику, неугомонная девчушка улизнула со своим возлюбленным в поросший папоротником овражек, где меж высоких кустов ожины скакал с уступа на уступ ручеек, – тут они отдали несколько минут радостям ненасытной страсти. День стоял жаркий, безветренный. И в самой малой из сосен ютилась своя цикада. Она сказала: – Выражаясь на манер девицы из старого романа, мнится мне, будто уже давным-давно, long ago, играла я здесь в слова с Грейс и двумя другими прелестными девочками. “Insect, incest, nicest”. Выражаясь на манер безумной ботанички, она сказала, что замечательнейшее слово в английском языке это “husked”, потому что им означаются полностью противоположные вещи –...
Входимость: 1. Размер: 42кб.
Часть текста: драгоценно-редкую любезность, которую вы оказали, согласившись прийти к нам на телепрограмму. Первый вопрос: на часах в студии 21 час 47-минут 47секунд. Что вы обычно поделываете в это время? В это время, мсье, я имею обыкновение лежать под пуховым одеялом, на трех подушках, в ночном колпаке, в скромной спальне, что служит мне одновременно рабочим кабинетом; очень яркая лампа — маяк моих бессонниц — еще горит на ночном столике, но будет потушена через мгновение. Во рту у меня сенная облатка, а в руках нью-йоркский либо лондонский еженедельник. Я откладываю, нет, отшвыриваю его в сторону и, тихонько чертыхаясь, снова включаю свет, чтобы засунуть носовой платок в кармашек ночной сорочки. И тут начинается внутренний спор: принимать или не принимать снотворное. До чего же упоителен утвердительный ответ! А каков ваш обычный распорядок дня? Давайте возьмем для примера зимний день, так как лето привносит пущее разнообразие. Итак, я встаю между шестью и семью и пишу карандашом, остро заточенным карандашом, стоя перед моим аналоем до девяти; после предельно простого брекфаста мы с женой читаем почту, всегда весьма обширную, затем я бреюсь, беру ванну, одеваюсь, и в течение часа мы прогуливаемся в Монтрё по набережной Флери; и после ленча и короткой сиесты я перехожу ко второму периоду работы — до самого обеда. Такова моя типичная программа. Когда вы были моложе, распорядок дня был таким, как сейчас, или в то время у вас были, скажем так, мимолетные порывы, влечения, страсти, днем или ночью нарушавшие заведенный порядок? Ну а как же! В двадцать шесть, в тридцать лет энергия, каприз, вдохновение ...
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Часть текста: этого) сна синонимичны. (Как не знал об этом и ты, многомудрый Ван. Ее пометка.) Она вступила в юбку – голая, с влажными, “еловыми” после оттирания особой махроткой ногами (в пору правления мадемуазель Ларивьер утренние ванны оставались еще неизвестными) – и натянула ее, бойко взбрыкнув бедрами, что повлекло за собой привычный выговор со стороны гувернантки: mais ne te trйmousse pas comme зa quand tu mets ta jupe! Une petite fille de bonne maison, etc. Per contra, на отсутствие штанишек Ида Ларивьер, полногрудая женщина большой, но отталкивающей красоты (одетая к этому времени только в корсет и чулки на подвязках), никакого внимания не обратила, ибо и сама обладала склонностью делать тайные уступки летнему зною; впрочем, в случае нежной Ады подобное обыкновение приводило к предосудительным последствиям. Девочка норовила умерить сыпь, покрывавшую мягкие своды, – вместе с попутными ей ощущеньями зуда и липкости, в целом не столь уж и неприятными, – усаживаясь верхом на прохладный сук шаттэльской яблони и крепко стискивая его ногами – к великому, как нам еще предстоит увидеть, неудовольствию Вана. Помимо “лолиты” Ада надела безрукавку-джерси в белую с черным полоску, мягкую шляпу (висевшую за плечами на облегавшей шею резинке), повязала бархатной лентой волосы и влезла в пару старых сандалий. Ни чистоплотность, ни изысканность вкуса, как что ни день обнаруживал Ван, домашнего обихода Ардиса не осеняли. Как только выяснилось, что все готовы в дорогу, Ада ухнула с дерева, будто удод. Спеши, спеши, моя птичка, мой ангел. Кучер-англичанин Бен Райт до сей поры был еще трезв, как стеклышко (употребив за завтраком всего только пинту пива). Бланш, по меньшей мере однажды побывавшая на большом пикнике (ей тогда пришлось чуть не кубарем скатиться в Сосновый Лог, чтобы расшнуровать упавшую в обморок Мадемуазель), ныне исполняла обязанность не столь романтическую, оттаскивая рычащего и бьющегося Така в свою башенную светлицу. Шарабан уже увез на пикниковую поляну...