Поиск по творчеству и критике
Cлово "VENICE"
Входимость: 2. Размер: 10кб.
Входимость: 1. Размер: 53кб.
Входимость: 1. Размер: 63кб.
Входимость: 1. Размер: 30кб.
Входимость: 1. Размер: 65кб.
Входимость: 1. Размер: 17кб.
Входимость: 1. Размер: 29кб.
Входимость: 1. Размер: 64кб.
Входимость: 1. Размер: 49кб.
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 10кб.
Часть текста: трудно избавиться от ощущения, что описываемые у него произведения изобразительного искусства не вымышлены, но подобно литературным или энтомологическим аллюзиям, подразумевают совершенно определенные реальные образцы (хотя зачастую требуется немало усилий, чтобы до таких образцов добраться). Примером может служить копия с картины, упомянутая на страницах романа «Дар», который печатался в парижских «Современных записках» в 1937—1938 гг. Во второй главе романа Федор Годунов-Чердынцев вспоминает кабинет своего отца, где «между старыми, смирными семейными фотографиями в бархатных рамках <...> висела копия с картины: Марко Поло покидает Венецию. Она была румяна, эта Венеция, а вода ее лагун — лазорева, с лебедями вдвое крупнее лодок, в одну из коих спускались по доске маленькие фиолетовые люди, чтобы сесть на корабль, ждущий поодаль со свернутыми парусами, — и я не могу отделаться от этой таинственной красоты, от этих древних красок, плывущих перед глазами как бы в поисках новых очертаний, когда теперь воображаю снаряжение отцовского каравана в Пржевальск <...>» (Набоков 1998, 282—283). Через несколько страниц мотив путешествия Марко Поло возникает снова: «В этой пустыне сохранились следы древней дороги, по которой за шесть веков до меня проходил Марко Поло: указатели ее, сложенные из камней <...> во время песчаных бурь <...> я видел и слышал то же, что Марко Поло: „шепот духов, отзывающих в сторону“». Этот абзац заканчивается так: «<...> когда великий землепроходец умирал, его друзья, собравшись у его ложа, умоляли его отказаться от того, что казалось им невероятным в его книге <...> он...
Входимость: 1. Размер: 53кб.
Часть текста: easy-going person, a salad of racial genes: a Swiss citizen, of mixed French and Austrian descent, with a dash of the Danube in his veins. I am going to pass around in a minute some lovely, glossy-blue picture-postcards. He owned a luxurious hotel on the Riviera. His father and two grandfathers had sold wine, jewels and silk, respectively. At thirty he married an English girl, daughter of Jerome Dunn, the alpinist, and granddaughter of two Dorset parsons, experts in obscure subjectspaleopedology and Aeolian harps, respectively. My very photogenic mother died in a freak accident (picnic, lightning) when I was three, and, save for a pocket of warmth in the darkest past, nothing of her subsists within the hollows and dells of memory, over which, if you can still stand my style (I am writing under observation), the sun of my infancy had set: surely, you all know those redolent remnants of day suspended, with the midges, about some hedge in bloom or suddenly entered and traversed by the rambler, at the bottom of a hill, in the summer dusk; a furry warmth, golden midges. My mother’s elder sister, Sybil, whom a cousin of my father’s had married and then neglected, served in my immediate family as a kind of unpaid governess and housekeeper. Somebody told me later that she had been in love with my father, and that he had lightheartedly taken advantage of it one rainy day and forgotten it by the time the weather cleared. I was extremely fond of her, despite the rigiditythe fatal rigidityof some of her rules. Perhaps she...
Входимость: 1. Размер: 63кб.
Часть текста: Montreux, Switzerland. Mr. Nabokov and his wife have for the last six years lived in an opulent hotel built in 1835, which still retains its nineteenth-century atmosphere. Their suite of rooms is on the sixth floor, overlooking Lake Geneva, and the sounds of the lake are audible through the open doors of their small balcony. Since Mr. Nabokov does not like to talk off the cuff (or "Off the Nabocuff," as he said) no tape recorder was used. Mr. Nabokov ei! ther wrote out his answers to the questions or dictated them to the interviewer; in some instances, notes from the conversation were later recast as formal questions-and-answers. The interviewer was Nabokov's student at Cornell University in 1954, and the references are to Literature 311-312 (MWF, 12), a course on the Masterpieces of European Fiction (Jane Austen, Gogol, Dickens, Flaubert, Tolstoy, Stevenson, Kafka, Joyce, and Proust). Its enrollment had reached four hundred by the time of Nabokov's resignation in 1959. The footnotes to the interview, except where indicated, are provided by the interviewer, Alfred Appel, Jr. For years bibliographers and literary journalists didn't know whether to group you under "Russian" or "American. "Now that you're living in Switzerland there seems to be complete agreement that you're American. Do you find this kind of distinction at all important regarding your identity as a writer? I have always maintained, even as a schoolboy in Russia, that the nationality of a worthwhile writer...
Входимость: 1. Размер: 30кб.
Часть текста: Rhode Island. In the twelve years since the American publication of Lolita, you've published twenty-two or so books-- new American or Antiterran novels, old Russian works in English, Lolita in Russian-- giving one the impression that, as someone has said-- John Updike, I think-- your oeuvre is growing at both ends. Now that your first novel has appeared (Mashenka, 1926), it seems appropriate that, as we sail into the future, even earlier works should adhere to this elegant formula and make their quantum leap into English. Yes, my forthcoming Poems and Problems [McGraw-Hill] will offer several examples of the verse of my early youth, including "The Rain Has Flown," which was composed in the park of our country place, Vyra, in May 1917, the last spring my family was to live there. This "new" volume consists of three sections: a selection of thirty-six Russian poems, presented in the original and in translation; fourteen poems which I wrote directly in English, after 1940 and my arrival in America (all of which were published in The New Yorker), and eighteen chess problems, all but two of which were composed in recent years (the chess manuscripts of the 1940-1960 period have been mislaid and the earlier unpublished jottings are not worth printing). These Russian poems constitute no more than one percent of the mass of verse which I exuded with monstrous regularity during my youth. Do the components of that monstrous mass fall into any discernible periods or stages of development? What can be called...
Входимость: 1. Размер: 65кб.
Часть текста: пустотой… — Ср. письмо Байрона Р. Ч. Далласу от 7 сентября 1811 г.: «мое существование — мрачная пустота». 4 Себе присвоить ум чужой… — расхожее выражение того времени. Ср. с «Монахом» Мэттью Льюиса (Mattew Lewis, «The Monk», 1769), гл. 9: «Не в силах вынести подобную неопределенность, [Амброзио] в надежде отвлечься от нее, попытался присваивать себе мысли других». 7 обман — это не чарующий вымысел любимых романов Татьяны, а дешевая фальшь модных философствований и политического интриганства. 12—14 С коротенькой «профессиональной» репликой «в сторону» на сцену возвращается второй главный герой главы — Пушкин; он, а не Онегин критикует в этой строфе современную литературу; и с XLV до последней, LX строфы гл. 1, за исключением строф LI–LV (да и то в первых двух из них голос Пушкина вполне различим), поэт будет играть главную роль. Вариант 14 В черновой рукописи (2369, л. 17 об.) Пушкин колебался между «розовой» тафтой и «зеленой». XLV Условий света свергнув бремя, Как он, отстав от суеты, С ним подружился я в то время. 4 Мне нравились его черты, Мечтам невольная преданность, Неподражательная странность И резкий, охлажденный ум. 8 Я был озлоблен, он угрюм; Страстей игру мы знали оба; Томила жизнь обоих нас; В обоих сердца жар угас; 12 Обоих ожидала злоба Слепой Фортуны и людей На самом утре наших дней. В отдельном издании первой главы 1825 г. эта и следующая строфа шли в обратном порядке. 2 …отстав от суеты… — Суета здесь подразумевает одновременно суматоху, толчею, приземленность, тщеславие и праздность. Сейчас слово обычно употребляется в первом из перечисленных значений, за исключением выражения «суета сует» (лат. vanitas vanitatum ). Пушкин и другие русские поэты того времени страдали романтическим пристрастием к этому слову,...
Входимость: 1. Размер: 17кб.
Часть текста: windows in old prints of 1840 or so). Our quarters consist of several tiny rooms with two and a half bathrooms, the result of two apartments having been recently fused. The sequence is: kitchen, living-dining room, my wife's room, my room, a former kitchenette now full of my papers, and our son's former room, now converted into a study. The apartment is! cluttered with books, folders, and files. What might be termed rather grandly a library is a back room housing my published works, and there are additional shelves in the attic whose skylight is much frequented by pigeons and Alpine choughs. I am giving this meticulous description to refute a distortion in an interview published recently in another New York magazine-- a long piece with embarrassing misquotations, wrong intonations, and false exchanges in the course of which I am made to dismiss the scholarship of a dear friend as "pedantry" and to poke ambiguous fun at a manly writer's tragic fate. Is there any truth in the rumor that you are thinking of leaving Montreux forever? Well, there is a rumor that sooner or later everybody living now in Montreux will leave it forever. Lolita is an extraordinary Baedecker of the United States. What fascinated you about American motels? The fascination was purely utilitarian. My wife used to drive me (Plymouth, Oldsmobile, Buick, Buick Special, Impala-- in that order of brand) during several seasons, many thousands of miles every season, for the sole purpose of collecting Lepidoptera--...
Входимость: 1. Размер: 29кб.
Часть текста: And, anyway, cases of men in their forties marrying girls in their teens or early twenties have no bearing on Lolita whatever. Humbert was fond of "little girls"-- not simply "young girls." Nymphets are girl-children, not starlets and "sex kittens." Lolita was twelve, not eighteen, when Humbert met her. You may remember that by the time she is fourteen, he refers to her as his "aging mistress." One critic has said about you that "his feelings are like no one else's. " Does this make sense to you? Or does it mean that you know your feelings better than others know theirs? Or that you have discovered yourself at other levels? Or simply that your history is unique? I do not recall that article; but if a critic makes such a statement, it must surely mean that he has explored the feelings of literally millions of people, in at least three countries, before reaching his conclusion. If so, lama rare fowl indeed. If, on the other hand, he has merely limited...
Входимость: 1. Размер: 64кб.
Часть текста: занимает в романе книга героя, «Жизнь Чернышевского» Федора Годунова-Чердынцева, посвященная автору влиятельной теории «эстетических отношений искусства к действительности». Задача этой работы — анализ эстетической концепции романа Набокова, ее воплощения во вставных текстах (книгах героя), ее конкретных источников и общего смысла в контексте культуры 1930-х годов. Эстетическая концепция «Дара» полемически направлена против теории Чернышевского и против реалистической, или позитивистской, эстетики в целом. Согласно теории Чернышевского (в изложении Набокова), «искусство <…> есть замена, или приговор, но отнюдь не ровня жизни…» (266) [337] . В художественном мире романа Набокова литература и реальность приравниваются и взаимно обращаются. Такой операции подвергается и сам Чернышевский, герой книги Федора: «[Зина] настолько свыклась с его принадлежностью Федору и отчасти ей, что подлинная его жизнь в прошлом представлялась ей чем-то вроде плагиата» (230). Обращение литературы и реальности — процесс аналогичный и параллельный свободному обращению в романе прошлого и настоящего, России и Германии, реальности действительной и реальности воображаемой, «вещи» и «тени». Эстетический вопрос о соотношении литературы и реальности выступает как символическая модель метафизического вопроса о соотношении...
Входимость: 1. Размер: 49кб.
Часть текста: then I would take a bed-and-cot or twin-bed cabin, a prison cell or paradise, with yellow window shades pulled down to create a morning illusion of Venice and sunshine when actually it was Pennsylvania and rain. We came to know nous connmes, to use a Flaubertian intonationthe stone cottages under enormous Chateaubriandesque trees, the brick unit, the adobe unit, the stucco court, on what the Tour Book of the Automobile Association describes as “shaded” or “spacious” or “landscaped” grounds. The log kind, finished in knotty pine, reminded Lo, by its golden-brown glaze, of friend-chicken bones. We held in contempt the plain whitewashed clapboard Kabins, with their faint sewerish smell or some other gloomy self-conscious stench and nothing to boast of (except “good beds”), and an unsmiling landlady always prepared to have her gift (“…well, I could give you…”) turned down. Nous connmes (this is royal fun) the would-be enticements of their repetitious namesall those Sunset Motels, U-Beam Cottages, Hillcrest Courts, Pine View Courts, Mountain View Courts, Skyline Courts, Park Plaza Courts, Green Acres, Mac’s Courts. There was...
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Часть текста: fairly often mentioned in periodicals develops a bird-watcher's or caterpillar-picker's knack when scanning an article. But in my case I always get caught by the word "nobody" when capitalized at the beginning of a sentence. As to pronunciation, Frenchmen of course say Nabokoff, with the accent on the last syllable. Englishmen say Nabokov, accent on the first, and Italians say Nabokov, accent in the middle, as Russians also do. Na- bo -kov. A heavy open "o" as in "Knickerbocker". My New England ear is not offended by the long elegant middle "o" of Nabokov as delivered in American academies. The awful "Na-bah-kov" is a despicable gutterism. Well, you can make your choice now. Incidentallv, the first name is pronounced Vladeemer-- rhyming with "redeemer"-- not Vladimir rhyming with Faddimere (a place in England, I think). How about the name of your extraordinary creature. Professor P-N-I-N? The "p" is sounded, that's all. But since the "p" is mute in English words starting w-ith "pn", one is prone to insert a supporting "uh" sound-- "Puh-- nin"-- which is wrong. To get the "pn" right, try the combination "Up North", or still better "Up, Nina!", leaving out the initial "u". Pnorth, Pnina, Pmn. Can you do that? . . . That's fine. You 're responsible for brilliant summaries of the lives and works of Pushkin and Gogol. How would you summarize your own? It is not so easy to summarize something which is not quite finished yet. However, as I've pointed outelsewhere, the first part of my life is marked by a rather pleasing chronological neatness. I spent my first twenty years in Russia, the next twenty in Western Europe, and the twenty years after that, from 1940 to 1960, in America. I've been living in Europe again for five years now, but I cannot promise to stay around ...