Владимир Набоков: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "AMSTERDAM". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 4. Размер: 30кб.

Часть текста: хотя и крайне простом, сюжете. На самом же деле не это, и, тем более, не «общая идея» (вроде «мечта лучше реальности», или, в духе поэтических вкусов героини, «только утро любви хорошо») служат raison d'être романа. «Машенька» выглядит бесхитростной по сравнению с более поздней набоковской прозой; однако именно «рекурсивное» чтение романа — в свете этой более поздней прозы — раскрывает если не ложность, то, по крайней мере, односторонность такого взгляда. Реалистические мотивировки, «жизнеподобие», невмешательство авторской руки — все это не более, чем поверхностный слой романа, на поверку оказывающегося в высшей степени «авторским», построенным не столько по «законам жизни», сколько по определенным «правилам игры». Стоящая за текстом модель мира двойственна: воссозданный в романе уголок «русского Берлина» и русской жизни оборачивается лишь материалом — вводящим в заблуждение своей добротной ощутимостью — для игровых построений, за которыми стоит совсем иная творческая и жизненная философия, нежели кажется на первый взгляд («эмигрантская беспочвенность», «ностальгия» и т. д.). Представляется, что основной темой романа на самом абстрактном уровне является оппозиция «существование / несуществование» (с акцентом на втором члене). Игра на этой оппозиции пронизывает все...

Входимость: 3. Размер: 77кб.

Часть текста: обман! Счастливой силою мечтанья Одушевленные созданья, Любовник Юлии Вольмар, 8 Малек-Адель и де Линар, И Вертер, мученик мятежный, И бесподобный Грандисон, 18 Который нам наводит сон, — 12 Все для мечтательницы нежной В единый образ облеклись, В одном Онегине слились. 3—4 и X, 5 Ср.: Мэри Хейз, «Воспоминания Эммы Кортни» (Mary Hays. «Memoirs of Emma Courtney», 1796), т. I, гл 7: «…ко мне в руки попала „Элоиза“ Руссо. — Ах! с каким восторгом… я упивалась этим опасным, завораживающим сочинением!» 4 …обман! — Пушкинское словечко «обман» содержит в себе представление о заблуждении, выдумке и — по созвучию — «туман» мистификации. См. также гл. 2, XXIX, 3. 7 Любовник Юлии Вольмар… — Неточность: фамилия Юлии была д'Этанж, а не Вольмар, когда она стала возлюбленной Сен-Пре (как ее подруга Клара д'Орб называет анонимного альтер-эго автора). Роман называется «Юлия, или Новая Элоиза», «письма двух любовников, живших в маленьком городке у подножия Альп, собраны и изданы Ж. -Ж. Руссо» (Amsterdam, 1761, 6 vols.). Юлия — blonde cendrée [447]...

Входимость: 3. Размер: 107кб.

Часть текста: // Владимир Набоков: pro et contra. - СПб., 1997. С.741-772. 6 Шапиро Г. Реминисценции из «Мертвых душ» в «Приглашении на казнь» Набокова // Гоголевский сборник. - СПб., 1994. 7 Сендерович С., Шварц Е. Вербная штучка. Набоков и популярная культура. // Новое литературное обозрение. № 26. 1997. С.201-222. 8 Медарич М. Владимир Набоков и роман ХХ столетия // Russian Literature (Amsterdam). № ХХІХ. 1991. С. 79-100. 9 Сконечная О. Люди лунного света в русской прозе Набокова (К вопросу о набоковском пародировании мотивов Серебряного века) // Звезда, 1996. № 11. С. 207-214. 10 Липовецкий М. Эпилог русского модернизма: (Художественная философия творчества в «Даре» Набокова) // Вопросы литературы. 1994. Вып. 3. С.72-95. 11 См. например: Злочевская А.В. Роман В. Набокова «Ада» в контексте русской литературной традиции. // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 2001. № 2. С. 34-46. 12 Александров В.Е. Набоков и потусторонность. - СПб., 1999. 13 Линецкий В.В. «Ани-Бахтин», или Лучшая книга о Владимире Набокове. -СПб., 1994. 14 Букс Н. Эшафот в хрустальном дворце. О русских романах Владимира Набокова. - М., 1998. 15 Левин Ю. Биспациальность как инвариант поэтического мира Набокова // Russian Literature. Amsterdam, 1990. XXVIII (1). C. 45-124. 16 Мулярчик А. С. Русская проза Владимира Набокова. - М., 1997. 17 Давыдов С.С. «Тексты-матрешки» Владимира Набокова. - Munchen: Otto Sagner, 1982. 18 Boyd B. Vladimir Nabokov. The russian years. - Princeton, New Jersey, 1990. (Русский перевод: Бойд Б. Владимир Набоков: Русские годы. Биография. - СПб., 2001.) 19 Анастасьев Н. Феномен Набокова. - М., 1992.; Анастасьев Н. Владимир Набоков. Одинокий король. - М., 2002. 20 Носик Б.М. Мир и дар Владимира Набокова. Первая русская биография. - М., 1995. 21 Целкова Л.Н. В.В. Набоков в жизни и творчестве. - М., 2001. 22 Бло Ж. Набоков. - СПб., 2000. 23 Зверев...

Входимость: 2. Размер: 91кб.

Часть текста: предлагается новое прочтение романа. 1 Произведение молодого Набокова, несмотря на кажущуюся бесхитростность и традиционность, обнаруживает черты поэтики его зрелой прозы. Текст «вырастает» из центральной метафоры, элементы которой разворачиваются в романе в самостоятельные тематические мотивы. Указанием на метафору служит прием литературной аллюзии, доведенный в более поздних произведениях Набокова до изысканной потаенности, но в «Машеньке» реализованный с уникальной авторской откровенностью — с прямым называнием адресата. Отсылка размещена в условной сердцевине текста, в точке высокого лирического напряжения, в момент символического обретения героем души (подробнее об этом мотиве — см. ниже), в сцене на подоконнике «мрачной дубовой уборной», когда 16-летний Ганин мечтает о Машеньке. «И эту минуту, когда он сидел… и тщетно ждал, чтобы в тополях защелкал фетовский соловей, — эту минуту Ганин теперь справедливо считал самой важной и возвышенной во всей его жизни» (с. 73). Стихотворение А. Фета «Соловей и роза» (1847) [10] не только проступает в тексте в форме скрытого цитирования, но становится метафорой-доминантой целого романа. Драматизм сюжета фетовского стихотворения обусловлен разной темпоральной причастностью лирических протагонистов: роза цветет днем, соловей поет ночью. Ты поешь, когда дремлю я, Я цвету, когда ты спишь… (с. 109) Ср. у Набокова: Ганин — персонаж настоящего, Машенька — прошлого. Соединение героев возможно в пространстве, лишенном временных измерений, каким является сон, мечта, воспоминание, медитация… Набоковское структурное решение темы отсылает нас к таким произведениям, как «Сон» Байрона (1816), стихотворению о первой любви поэта, обращенному к Мэри Энн Чаворт, «Ода к соловью» Дж. Китса (1814) и к уже названному стихотворению А. Фета «Соловей и роза». Главному герою романа,...

Входимость: 2. Размер: 56кб.

Часть текста: XX столетия Владимир Набоков и роман XX столетия {332} При рассмотрении текстов Владимира Набокова в пределах литературного процесса XX столетия можно заметить, что они с трудом вписываются в какую-либо из известных стилевых формаций. Этот факт имеет несколько причин. В первую очередь, на уровне его имплицитной поэтики, трудности возникают потому, что стилевые признаки его текстов гетерогенные, совокупность этих признаков невозможно определить как типологические черты какой-либо одной из известных нам стилевых формаций. К этому можно добавить тот факт, что на уровне эксплицитной поэтики Набокова мы не найдем высказываний писателя о чувстве принадлежности к какой-нибудь существующей литературной поэтике — однако можно принять во внимание многократно повторенное заявление о том, что он считает себя художником, сформированным в атмосфере Серебряного века русской литературы, т. е. русского модернизма. Формально он не принадлежал ни к одной литературной группе или школе. Если обратиться к рецепции Набокова-Сирина в период с 20-х по 80-е годы, станет очевидным, что вопрос о месте писателя в периодизации русской литературы почти вообще не затрагивался. Критическое...

Входимость: 2. Размер: 39кб.

Часть текста: как известно всякому читателю Набокова, «пол лишь прислужник искусства» («Лолита»), Отношение к Офелии в «Пнине» походит на злословие, намеренное извращение ее истории, этакую генитальную мышеловку, искаженную транспозицию шекспировского текста. Повествователь и его «источник», Джек Кокерелл, подобным же образом глумятся над Пниным. Однако содержание набоковского романа отнюдь не исчерпывается аналогией между Пниным и неким его прототипом из Шекспира. Нет, этот текст идет дальше: он доказывает, что перверсия — фундаментальный элемент искусства. Чтобы добраться до ядра перверсии в «Пнине», нужно покинуть филологическую раздевалку и обратиться… к белке. Центральная роль этого животного в романе не требует доказательств: белка появляется там неоднократно и в ключевые моменты. Этимологически слово «squirrel» (белка), как мы узнаем из открытки, отправленной Пниным Виктору, означает «shadow tail» («тенехвостая»); благодаря очевидной игре слов — tail / tale (хвост / рассказ) — этот зверек становится образом романа в целом, с его призрачными, как тени, повествователями и метатворческим сюжетом. Р. Олтер и Г. Барабтарло утверждали, что белка служит всего лишь репрезентацией принципа мотивного повторения, без которого, по Набокову, немыслим никакой литературный текст. «Имеет ли Тема Белки особую аллегорическую миссию, — спрашивает Барабтарло, — помимо того, что она включена в общую символику художественного выражения вообще? Уж, по крайней мере, не в романе Набокова» [647]. Излюбленный «мальчик для битья» набоковедов, У. У. Роу, утверждает, что белка — репрезентация призрака Миры Белочкиной, который неотступно преследует героя на протяжении всего...

Входимость: 2. Размер: 9кб.

Часть текста: БИБЛИОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА Литература напоказ: от модернизма к классикам Публикуется впервые. Номинализм и литература: об автореференциальности, или Как литература избежала молчания Впервые под заглавием: De l'autoréférentialité, ou comment la littérature а éсhаррé au silence // Noms et choses: Le corps de l’écriture dans la modernité slave / M. Weinstein (éd.). Aix-en-Provence: PUP, 2007. P. 117–127. На русском языке публикуется впервые. Буквы на снегу, или Встреча двух означаемых в глухом лесу ("Отчаяние" В. Набокова) Публикуется впервые. От футуризма - к формализму: В. Шкловский в 1913 году ("Воскрешение слова") Впервые: Du futurisme au formalisme: Chklovski en 1913: La résurrection du mot // Europe (Paris). 2005. № 911. P. 37–54. На русском языке публикуется впервые. Велимир I - поэт становлянин (А. Туфанов и В. Хлебников) Впервые под заглавием: Futurisme, futurianisme ou devenirianisme?: Velimir Hlebnikov et Aleksandr Tufanov // Contributions suisses au XIV congrès mondial des slavistes à Ohrid, septembre 2008 / P. Sériot (éd.). Bern: Peter Lang, 2008. P. 109–122. На русском языке: Velimir Xlebnikov, poète futurien. Велимир Хлебников, будетлянский поэт // Modernités russes 8 / J. -C. Lanne (éd.). Lyon: CESAL, 2009. P. 437–448. Кризис "текучести" в конце Серебряного века (О Леониде Липавском и его поколении) Впервые под...

Входимость: 2. Размер: 40кб.

Часть текста: художественной реальности в романе В. Набокова «Машенька» // Филологический вестник Ростовского государственного университета. 1997. № 1. С.15-21. 3. Аверин Б. Гений тотального воспоминания. О прозе В. Набокова // Звезда, 1999. № 11. С.158-164. 4. Автономова Н.Г. Миф. Хаос. Логос. // Заблуждающийся разум. - М., 1986. 5. Александров В.Е. «Потусторонность» в «Даре» Набокова // Владимир Набоков: pro et contra. - С-Пб., 1997. 6. Александров В.Е. Набоков и потусторонность. - СПб., 1999. 7. Алпатова Г.А. Миф и поэзия. // Миф-литература-мифореставрация. - М.-Рязань, 2000. С.15-27. 8. Американская философия искусства: основные концепции второй половины ХХ века - антиэссенциализм, перцептуализм, институционализм. Антология. - Екатеринбург, 1997. 9. Анастасьев Н. Феномен Набокова. - М., 1992. 10. Анастасьев Н. Владимир Набоков. Одинокий король. - М., 2002. 11. Антошина Е.В. Философия диалога в прозе В. Набокова. // Проблемы литературных жанров. Ч. 2. - Томск, 1999. С. 169-173. 12. Апресян Ю. Роман «Дар» в космосе В. Набокова / Известия АН. Т.54. № 3. - М., 1995. 13. Аристотель. Собр.соч. в 4 т. - М., 1981. Т.3. 14. Арьев А. И сны, и явь (О смысле литературно-философской позиции В.В. Набокова) // Звезда, 1999. № 11. С.204-214. 15. Бабиков А. «Событие» и самое главное в драматической концепции B. В. Набокова. // В.В. Набоков: pro et contra. Материалы и исследования о жизни и творчестве В.В. Набокова. Антология. Том 2. - СПб., 2001. С.554-586. 16. Бабич Д. Каждый может выйти из зала. Театрализация зла в произведениях В. Набокова // Вопросы литературы, 1999. Вып. 5. C. 142-158. 17. Багно В.Е. Зарубежная архитектура в...

Входимость: 1. Размер: 30кб.

Часть текста: который представляет интерес, по меньшей мере, по трем причинам[220]. Прежде всего, завершив свои скитания во время Гражданской войны по Архангельской области, где он занимался изучением ритмических особенностей частушек, и вернувшись в 1921 году в Петроград, Туфанов становится главным пропагандистом крайней зауми, идеи, которая нашла конкретное воплощение в двух книгах стихов - "К зауми" (1924) и "Ушкуйники" (1927), - соединив поэтическую практику ("фоническая музыка") с широко аргументированной теоретической основой. Во-вторых, в середине двадцатых годов он играет ключевую роль организатора, объединяя заумников в такие группы, как Орден заумников и Левый фланг, где будущие обэриуты Хармс и А. И. Введенский делали свои первые шаги[221], а также сближая свою поэзию с творчеством художника Матюшина и с его группой Зорвед при петроградском Государственном институте художественной культуры (ГИНХУКе), возглавляемом в это время Малевичем. Наконец, что особенно важно, Туфанов видел себя преемником Хлебникова в...

Входимость: 1. Размер: 71кб.

Часть текста: «эмигрантских сыновей», не было напечатано ни строчки из произведений «берлинца» Сирина (его весьма уклончивые и немногословные ответы на анкету о Прусте, помещенные в первом номере «Чисел», в счет, конечно же, не идут) 29. К тому же Набоков (Сирин) и «обер-офицеры» «Чисел» (выражение Василия Яновского) Георгий Адамович и Георгий Иванов находились в состоянии необъявленной литературной войны – затяжной, беспощадной войны «до последней капли чернил», которая, в отличие от других аналогичных конфликтов русского зарубежья – например, многолетней критической схватки Адамовича с Владиславом Ходасевичем 30 или ожесточенной борьбы за «бедное, потертое кресло первого поэта русской эмиграции» между Георгием Ивановым и все тем же Ходасевичем 31, – мало изучена отечественным литературоведением. Впрочем, стоит ли, в самом деле, по прошествии стольких лет воскрешать былые литературные баталии, вновь сталкивая таких самобытных и по-своему значительных художников, как Георгий Иванов и Владимир Набоков, чье творчество вроде бы никак не зависело от перипетий той или иной литературной войны? «Так ли уж нужны, – как выразился бы Христофор Мортус, – эти экскурсии в область прошлого с их стилизованными дрязгами?» Думаю, все-таки нужны. И дело тут не в бесстыдном...

Поиск по творчеству и критикеCлово "AMSTERDAM"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "AMSTERDAM"