Часть текста: узлом произведения можно рассматривать комплекс тем трактующих аллегорически-психологическое превращение автора шахматной защиты Лужина в её жертвенного персонажа – черного шахматного коня. Соответственно в области подтекста эти темы раскрываются, подсвечиваются и дополняются введением в текст аллюзий на такие произведения-претексты как: - книга Л. Кэрролла «Алиса в зазеркалье» с её образом Белого шахматного рыцаря (White Knight) – аллегорического авторского двойника, - или «Медный Всадник» Пушкина, рассмотренный в контексте, или сквозь призму критических и художественных текстов Мережковского, Брюсова, Белого, представляющих эволюцию символа Медного Всадника, - или история рыцаря-безумца в «Дон Кихоте» Сервантеса. Вместе с тем, когда мы переходим к рассмотрению в произведении философского, смыслового подтекста мы видим, что в построении выразительной целостности этого совокупно-единого высказывания, вместе с «ведущей мелодией», разворачивающимся...

2. Комментарий к роману "Евгений Онегин". Глава первая. Пункты XXXIII - XXXV

Входимость: 2. Размер: 68кб.

Часть текста: герой наполеоновских кампаний, ехал с одним из двух своих сыновей и двумя из четырех дочерей из Киева в Пятигорск (Северный Кавказ); по пути, в Екатеринославе (ныне Днепропетровск), к ним присоединился Пушкин, двумя неделями раньше высланный из Петербурга под опеку другого благоволившего к нему генерала, Ивана Инзова. Компанию Раевских составляли: сын Николай, близкий друг Пушкина; девочки Мария, тринадцати с половиной, и София, двенадцати лет; русская нянька, английская гувернантка (miss Matten), компаньонка-татарка ( dame de compagnie, загадочная Анна, о которой ниже), врач (д-р Рудыковский) и француз-гувернер (Фурнье). Старший сын Александр, с которым Пушкин не был еще знаком, ждал путешественников в Пятигорске, а в августе все они собирались приехать в Гурзуф (Южный Крым) к г-же Раевской с двумя старшими дочерьми (Екатериной и Еленой). Уже первый отрезок пути от Екатеринослава до Таганрога легко излечил поэта от приставшей к нему на Днепре лихорадки. Однажды утром, 30 мая, между Самбеком и Таганрогом, пять пассажирок одной из двух огромных карет-дормезов — а именно, обе девочки, старуха-нянька и гувернантка с компаньонкой — увидели мелькнувшие по правую сторону барашки морских волн и высыпали на берег полюбоваться прибоем. Молодой Пушкин тихонько вышел из коляски, ехавшей третьей. Лет двадцать спустя в своих до странности банальных и наивных мемуарах («Mémoires de la Princesse Marie Volkonsky»,...

3. Грейсон Джейн: Французский связной - Набоков и Альфред де Мюссе. Идеи и опыты перевода

Входимость: 2. Размер: 134кб.

Часть текста: этой работы — сделанный Набоковым перевод драматического стихотворения Альфреда де Мюссе «La Nuit de décembre». Специфический пример раннего поэтического перевода взят здесь за отправной пункт для рассмотрения связи Набокова с этим французским романтическим поэтом и для изучения связи между набоковскими переводами и основной частью его творчества, что в свою очередь существенно для решения спорного вопроса о примате формы или чувства, выдумки или реальности в творческом процессе писателя. Строгие рамки и несвобода, которыми обусловлена работа переводчика, стали для Набокова способом взаимодействия с другими писателями. Воспринимая жизненный опыт одних, он соотносил его изложение с тем, что читал у других. Темы, образность, стилистические обороты, которые он встречал у писателя, он вновь использовал в собственных ранних стихах и привносил в работу над переводом других поэтов. Учитывая, что впоследствии Набоков любил подчеркивать свою независимость и что современная критика пытается поместить его на пересечении модернизма и постмодернизма, заслуживает внимания тот факт, что первыми, кого он почтил, были романтики и неоромантики, то есть художники, чьи чувства часто оказывались на виду у всех и чьи необычные судьбы выбивались из ряда других, наравне с их творчеством. Таким писателем был Мюссе. Он был первой «маской»,...

4. Ада, или Эротиада (перевод О. М. Кириченко). Часть первая. Глава 42

Входимость: 2. Размер: 48кб.

Часть текста: говаривала, что только очень жестокий или очень глупый человек или невинный младенец может быть счастлив на Демонии, лучезарной нашей планете. Вану казалось, чтобы самому выжить на этой ужасной Антитерре, в многоцветном и порочном мире, в котором он рожден, необходимо уничтожить или хотя бы покалечить двоих. Надо было срочно их отыскать; само промедление могло подточить его жизненные силы. Сладость уничтожения если не залечит душевные раны, то по крайней мере прочистит мозги. Оба обреченных находились в разных точках, но ни одно их этих мест не имело точной локализации — ни определенного городского адреса, ни указателя расквартирования. Ван надеялся при благосклонности Судьбы наказать их достойным образом. Он не был готов к тому, чтоб Судьба сперва до смешного с навязчивой рьяностью его вела, а потом вторглась в его дела сверхусердным пособником. Сначала он решил отправиться в Калугано и разобраться с герром Раком. Измученный страданиями, он забылся сном в углу переполненного чужими ногами и голосами купе дорогого экспресса, несшегося на север со скоростью сто миль в час. Проспал до полудня и сошел в Ладоге, где, прождав чуть не целую вечность, пересел в другой, более тряский и еще более переполненный поезд. Пробираясь в качке из вагона в вагон, чертыхаясь под нос на облепивших окна пассажиров, не утруждавших себя пошевелить задом, чтоб слегка подвинуться, и тщетно выискивая уютное местечко...

Входимость: 1. Размер: 204кб.

Часть текста: разбито по времени; видим сущность своей жизни: - степень своего роста. Л. Толстой Большим искусством в описании снов владел Л.Н. Толстой, наблюдавший в жизни что самому снилось, и подметивший закон «беззакония» снов. А. Ремизов 3.1. Онейропоэтика и философия сновидений в романе «война и мир» 3.1.1. Разграничение сна и сновидения в романе. В романе можно выделить четыре сквозных, параллельных и как бы спонтанно развивающихся повествовательных слоя: 1) изображение мирной жизни, 2) изображение войны, 3) авторские философские рассуждения и 4) яркие сновидения героев. Онейрические эпизода занимают значительно меньше места в общем объеме текста, но их роль в архитектонике произведения значительна. В 1851 году, работая над повестью «Детство», Л.Толстой задумывает рассказ «История вчерашнего дня», который остается незавершенным. Но в текст рассказа входил фрагмент, который посвящен размышлениям о сне: «Сон есть такое положение человека, в котором он совершенно теряет сознание; но так как засыпает человек постепенно, то теряет он сознание тоже постепенно». Далее автор разграничивает три сознания, из которых «сознание ума» он называет высшим - оно засыпает первым; за ним засыпает «сознание чувства»; «сознание тела засыпает последнее и редко совершенно» [1; 12, 413]. Видимо, совершенно не случайно ...

6. Комментарий к роману "Евгений Онегин". Глава первая. Эпиграф, пункты I - V

Входимость: 1. Размер: 64кб.

Часть текста: это был виртуоз слова, тонкий стилист-прозаик, блистательный (хотя отнюдь не всегда заслуживающий доверия) мемуарист, критик и острослов. Пушкин очень любил Вяземского и соперничал с ним в зловонности метафор (см. их переписку). Князь был воспитанником Карамзина, крестником Разума, певцом Романтизма и ирландцем по матери (О'Рейли) {6} . Вяземскому, первым (4 ноября 1823 г.) узнавшему из письма Пушкина о работе над ЕО , отведена в романе необычайно приятная роль: он открывает роман (эпиграфом взята 76-я строка его стихотворения «Первый снег»; см. также гл. 5, III, где Вяземский соседствует с Баратынским); он каламбурит, оживляя путешествие Татьяны в Москву (см. пушкинское примеч. 42 и мой коммент. к гл. 7, XXXIV, 1 о Мак-Еве); и наконец, уже в Москве доверенным лицом автора приходит на выручку Татьяне, когда та отбывает скучнейшую светскую повинность (см. коммент. к гл. 7, XLIX, 10). Стихотворение «Первый снег» (1816–1819, опубликовано в 1822 [100] ) написано шестистопным ямбом и состоит из 105 стихов со свободной схемой рифмовки. Пусть приветствует весну «баловень» юга, где «тень душистее, красноречивей воды», я — «сын пасмурных небес» севера, «обыклый к свисту вьюг», и я «приветствую… первый снег» — вот суть начала. Далее следует описание нагой осени, а затем — волшебства зимы: «лазурью… горят небес вершины… блестящей скатертью подернулись долины… темный изумруд посыпав серебром, на мрачной сосне… синим зеркалом… пруд окован». Эти образы, лишь четче очерченные, у Пушкина повторяются в 1826 г. ( ЕО , гл. 5,I) и особенно в 1829 г. (стихотворение «Зимнее утро», написанное четырехстопным ямбом). Первая треть произведения Вяземского позади. Далее следует описание смельчаков-конькобежцев, празднующих «ожиданный возврат»...

Входимость: 1. Размер: 48кб.

Часть текста: Владимира Набокова Глава VII. Эротика литературных аллюзий в романе «Дар» Глава VII. Эротика литературных аллюзий в романе «Дар» Поэзия есть мысль, устроенная в теле. Н. Заболоцкий Предлагаемая глава лежит на пересечении двух излюбленных в набоковедении тем: эротики и выявления литературных аллюзий [268]. Однако, несмотря на относительную их исследованность, новым кажется рассмотрение в романах В. Набокова литературной аллюзии как приема поэтики эротизма. Постановку задачи подкрепляет очевидное сходство художественного механизма аллюзии и эротики. Являясь метафорически построенным намеком/отсылом, они маркируют отправное условие творческого действия, реализующегося в обнаружении и введении в пространство произведения текста-адресата. Традиционное сопоставление в системе культуры эротики и порнографии обнаруживает, что порнография исполняет роль такого текста-адресата, аллюзией на который является эротика. Художественный намек лежит в основе поэтики эротизма. Более того, аллюзивная природа эротики обеспечивает в произведении дополнительный ряд отсылок, творчески моторизует исходный прием литературной аллюзии. Одним из наиболее ярких и выразительных образцов этой техники в творчестве В. Набокова является роман «Дар», в котором литературная аллюзия обладает структурно-организующей функцией. Аллюзия-доминанта романа — на живопись. Это обусловлено, в первую очередь, центральным образом книги, образом Н. Г. Чернышевского, которому живопись служила доступным образчиком и мерой искусства. Характерно, что обращение Чернышевского к живописи мотивировано эротическими причинами: «любовные переживания», связанные с Лободовской,...

8. Савельева В.В.: Художественная гипнология и онейропоэтика русских писателей. Примечания

Входимость: 1. Размер: 81кб.

Часть текста: // Литература XX века: итоги и перспективы изучения. Материалы Пятых Андреевских чтений. Под редакцией Н.Н. Андреевой, Н.А. Литвиненко и Н. Т. Пахсарьян. М., 2007. С. 47-55. 3. Фрейд З. Бред и сны в «Градиве» В.Иенсена // Фрейд З. Художник и фантазирование. Пер. с нем. М., 1995. С. 138-175. 4. Ковальзон В.М. Сомнология в XXI веке (послесловие переводчика) //Жуве М. Замок снов. Пер. с франц. В.М. Ковальзона. Фрязино, 2006. С. 310-317. 5. Бескова И.А. Природа сновидений: эпистемологический анализ. М., 2006. 6. Столороу Р.Д. и Этвуд Д.Э. Психоаналитическая феноменология сновидения // Современная теория сновидений. Предисловие и общая редакция Сары Фландерс. Перевод А.П.Хомик. Научный редактор, канд.псих.наук Н.Ф.Калина. М., 1999. С.307-328 7. Лотман Ю.М. Культура и взрыв (глава «Сон - семиотическое окно») // Лотман Ю.М. Семиосфера. СПб., 2004. 8. Ремизов А. Сны и предсонье. СПб., 2000. 9. Манн Т. Иосиф и его братья. Пер. с нем. С.Апта. Тт 1-2. М., 1968. Далее в тексте том и страницы указываются в круглых скобках. 10. Борхес Х.Л. Страшный сон. Пер. И.Петровского// Борхес Х.Л. Письмена Бога. М., 1992. С. 401-414. 11. Гессе Г. По следам сна. Пер. с нем. В.Седельника // Гессе Г. По следам сна: Сборник. М., 2004. С. 7-19. 12. Юнг К. Общие аспекты психологии сновидений // Юнг К. Структура и динамика психического. Пер. с англ. М., 2008. 13. Топоров В.Н. Странный Тургенев (Четыре главы). М., 1998. 14. Изотова...

9. Ада, или Радости страсти. Семейная хроника. (Примечания)

Входимость: 1. Размер: 1кб.

10. Лекции по русской литературе. Искусство перевода

Входимость: 1. Размер: 20кб.

Часть текста: слабость — и вполне простительная. Следующий шаг в ад делает переводчик, сознательно пропускающий те слова и абзацы, в смысл которых он не потрудился вникнуть или же те, что, по его мнению, могут показаться непонятными или неприличными смутно воображаемому читателю. Он не брезгует самым поверхностным значением слова, которое к его услугам предоставляет словарь, или жертвует ученостью ради мнимой точности: он заранее готов знать меньше автора, считая при этом, что знает больше. Третье — и самое большое — зло в цепи грехопадений настигает переводчика, когда он принимается полировать и приглаживать шедевр, гнусно приукрашивая его, подлаживаясь к вкусам и предрассудкам читателей. За это преступление надо подвергать жесточайшим пыткам, как в средние века за плагиат. Вопиющие ошибки первой категории в свою очередь делятся на две группы. Недостаточное знание иностранного языка может превратить самую расхожую фразу в блистательную тираду, о которой и не помышлял автор. «Bien-treral» [1] становится утверждением, уместным в устах мужчины: «Хорошо быть генералом», причем в генералы это благоденствие произвел французский переводчик «Гамлета», еще и попотчевав его при этом икрой. Или же в переводе Чехова на немецкий язык учитель, едва войдя в класс, погружается в чтение «своей газеты», что дало повод величавому критику сокрушаться о плачевном состоянии школьного обучения в дореволюционной России. На самом-то деле Чехов имел в виду обыкновенный классный журнал, в котором учитель отмечал отсутствующих учеников и ставил отметки. И наоборот, невинные английские выражения «first night» [2] и «public house» [3] превращаются в русском переводе в «первую брачную ночь» и «публичный дом». Приведенных примеров достаточно. Они...

Поиск по творчеству и критикеCлово "ENFANT"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "ENFANT"