Владимир Набоков: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "NINA". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 11. Размер: 121кб.

Часть текста: надежный источник информации. Да и сам Набоков, не только прочитавший, но и критически прокомментировавший относящийся к нему материал, указал лишь на пару «эксцентричных неточностей» [2] . Впрочем, ни одну из этих «неточностей» Берберова исправлять не стала, продолжая настаивать на собственной версии. Однако фактическая достоверность, естественно, не исключает наличия умолчаний и недоговоренностей, без которых не обходится ни одно мемуарное повествование. Подобного рода лакуны присутствуют и в рассказе Берберовой о Набокове - об этом говорят документы из их архивов и, прежде всего, их переписка друг с другом. Эти документы, разумеется, вкупе с «Курсивом» и рядом других материалов, позволяют восстановить - если не в полном, то в значительно большем объеме - небезразличный для биографий обоих писателей сюжет. 1 Переписка Берберовой и Набокова продолжалась почти десять лет, с 1930-го по 1940-й. Первое сохранившееся в архиве письмо - это набоковский ответ на послание Берберовой, написанное, очевидно, под свежим впечатлением от «Защиты Лужина». Берберова подробно рассказывает в «Курсиве», что они с Ходасевичем услышали о Набокове еще в начале 1920-х, однако ни его тогдашние стихи, ни его первые прозаические опыты не произвели на них особого впечатления. Впечатление произвел набоковский ровесник Олеша, с которым Берберова стала мысленно сравнивать Набокова: «Нет, этот, пожалуй, не станет “нашим Олешей”...» С тем же самым чувством она принялась и за «Защиту Лужина», но быстро поняла, что ошиблась: Номер «Современных записок» с первыми главами «Защиты Лужина» вышел в 1929 году. Я села читать эти главы, прочла их два раза. Огромный, зрелый, сложный современный писатель был передо мной, огромный русский писатель, как Феникс, родился из огня и пепла революции и изгнания. Наше существование отныне получало смысл. Все...

Входимость: 4. Размер: 67кб.

Часть текста: аналогичная французскому — gosier), от которого, в свою очередь, происходит глагол «горланить» (или «харлить»), означающий «кричать изо всех сил» («à plein gosier» [635] ): And with Pamphilus Throttle's family Also arrived the Frenchman Trick, A wit, come recently from Tambov, With spectacles and red perwick как получилось у меня, когда предпринял я первую, порочную попытку (1950) перевести ЕО рифмованными стихами. 6 …куплет. — Не «couplet» (рифмованное двустишие, термин из практики английского стихосложения), а строфа в несколько строк, иногда с рефреном. Пушкин называл куплетами даже строфы ЕО. Здесь употребление французское (см. также коммент. к гл. 4, XXXV, 8). 8—13 Réveillez-vous, belle endormie… belle Nina… [636] — Забавно, что в некотором смысле Татьяна и есть эта спящая красавица, и она не вполне пробудилась от своего волшебного сна, предвестника этих гротескных гостей. Здесь имеется в виду одно из многих подражаний «Спящей красавице» («La Belle Dormeuse», ок. 1710 г.), приписываемое Шарлю Ривьеру Дюфрени (Charles Rivière Dufresny, 1648–1724), который (согласно Филоксене Буайе) сочинял мелодии для своих пьес, не зная нот, и напевал их композитору Никола Раго де Гранвалю (Nicolas Ragot de Grandval, 1676–1753), писавшему по ним партитуру. В той версии, которую, возможно, имел в виду Пушкин, первый и третий стихи первого четверостишия были (согласно Томашевскому, в П. и его совр. , 1917, VII, с. 67): «Réveillez-vous, belle endormie» и «Dormez profondément, ma mie» [637] . Вот текст, опубликованный Буайе в книге «Французские птиметры» (Boyer, «Les Petits Poètes français», 1861, III, p. 129): Réveillez-vous, belle dormeuse, Si ce baiser vous fait plaisir; Mais si vous...

Входимость: 4. Размер: 58кб.

Часть текста: в начале строки 11 могут означать усы какого-нибудь животного из семейства кошачьих или усики-щупальца какого-то членистоногого, равно как и усы сказочного великана-людоеда. Отдельные части тела слона и кабана, хвост дьявольского пуделя или льва — все это может быть отдаленным отражением расхожих представлений о мире средневековья. 13 Всё указует. «Всё указывает», «вся [толпа] указывает» — это та же самая идиоматическая форма, как и в начальной фразе строфы XXI главы Первой: «Всё хлопает». XX Мое! сказалъ Евгенiй грозно, И шайка вся сокрылась вдругъ; Осталася во тме морозной 4 Младая дева съ нимъ самъ-другъ; Онегинъ тихо увлекаетъ Татьяну въ уголъ и слагаетъ Ее на шаткую скамью 8 И клонитъ голову свою Къ ней на плечо; вдругъ Ольга входитъ, За нею Ленской; светъ блеснулъ; Онегинъ руку замахнулъ 12 И дико онъ очами бродитъ, И незванныхъ гостей бранитъ: Татьяна чуть жива лежитъ. 5–7 Онегин тихо. Критик, на которого ссылается Пушкин в своем примеч. 32, — Борис Федоров, рецензент отдельного издания Четвертой и Пятой глав (1828), обвинивший Пушкина в своем журнале «Санкт-Петербургский зритель» в безнравственности и неблагопристойности. Глагол «увлекать», фр. «entraîner», использованный в строке 5, по смыслу стоит где-то между «тащить» и «уносить» и, несмотря...

Входимость: 2. Размер: 12кб.

Часть текста: отношение к моим исследованиям Веры Набоковой. Она открыла мне доступ к архивам своего мужа в Монтрё и в Библиотеке Конгресса, она соглашалась на бесконечные беседы со мной, и она доверяла тому, как я распоряжусь своей независимостью. В свою очередь я давал ей на прочтение всё, написанное мной, и учитывал ее подробнейшие замечания относительно стиля, фактического материала и интерпретации каждой из частей книги на всех стадиях работы над ней. Оживленные, а подчас и горячие споры, которые порой вспыхивали между нами, никогда не означали посягательства на мою свободу писать то, в чем убеждали меня факты. Дмитрию Набокову не раз приходилось примирять мою потребность в получении информации с его собственным сильным желанием, следуя обыкновению родителей, оберегать их частную жизнь. Хотя Дмитрий Владимирович всегда резко реагирует на какие бы то ни было негативные высказывания в адрес отца, основанные на незнании и непонимании, он также уважал и защищал мою независимость и право на оценку — подчас довольно суровую — некоторых из набоковских произведений. Сестра Владимира Набокова, Елена Сикорская, всегда была готова стать моим проводником по прошлому, которое они с братом вместе пережили, и поделиться со мной информацией, которую она получила из многочисленных источников в Советском Союзе. Брюссельский кузен писателя, Сергей Набоков, предоставил мне все известные ему сведения о генеалогии семьи Набоковых, Сергей Набоков, Елена Сикорская и Дмитрий Набоков также высказали подробные замечания по поводу тех глав книги, в которых идет речь о хорошо им известных периодах: соответственно история семьи,...

Входимость: 2. Размер: 12кб.

Часть текста: сильным желанием, следуя обыкновению родителей, оберегать их частную жизнь. Хотя Дмитрий Владимирович всегда резко реагирует на какие бы то ни было негативные высказывания в адрес отца, основанные на незнании и непонимании, он также уважал и защищал мою независимость и право на оценку — подчас довольно суровую — некоторых из набоковских произведений. Сестра Владимира Набокова, Елена Сикорская, всегда была готова стать моим проводником по прошлому, которое они с братом вместе пережили, и поделиться со мной информацией, которую она получила из многочисленных источников в Советском Союзе. Брюссельский кузен писателя, Сергей Набоков, предоставил мне все известные ему сведения о генеалогии семьи Набоковых. Сергей Набоков, Елена Сикорская и Дмитрий Набоков также высказали подробные замечания по поводу тех глав книги, в которых идет речь о хорошо им известных периодах: соответственно, история семьи, 1910–1920-е, 1940-е и последующие годы. Я хотел также поблагодарить всех тех, кто поделился со мной воспоминаниями о Набоковых и/или предоставил мне письма и другие документы. Многие из этих нижеупомянутых людей проявили необыкновенную щедрость. В Соединенных Штатах: Meyer H. and Ruth Abrams, Ithaca, N. Y.; Robert M. Adams, Santa Fe; Vladimir Alexandrov, New Haven; покойная Elizaveta Marinel-Allan, New York; Robert Alter, Berkeley; Samuel Anderson, Lawrence, Kans.; Svetlana Andrault de Langeron, St. Petersburg, Fla.; Alfred and Nina Appel, Evanston, Ill; Marina Astman, New York; Gennady...

Входимость: 2. Размер: 71кб.

Часть текста: us — and blessed us 4 as he descended to the grave. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 8 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 12 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . III And I, setting myself for law only the arbitrary will of passions, sharing emotions with the crowd, 4 I led my frisky Muse into the hubbub of feasts and turbulent discussions — the terror of midnight patrols; and to them, in mad feasts, 8 she brought her gifts, and like a little bacchante frisked, over the bowl sang for the guests; and the young people of past days 12 would turbulently dangle after her; and I was proud 'mong friends of my volatile mistress. IV But I dropped out of their alliance — and fled afar... she followed me. How often the caressive Muse 4 for me would sweeten the mute way with the bewitchment of a secret tale! How often on Caucasia's crags, Lenorelike, by the moon, 8 with me she'd gallop on a steed! How often on the shores of Tauris she in the gloom of night led me to listen the sound of the sea, 12 Nereid's unceasing murmur, the deep eternal chorus of the billows, the praiseful hymn to the sire of the worlds. V And the far capital's glitter and noisy feasts having forgotten in the wilds of sad Moldavia, 4 she visited the humble tents of wandering tribes; ...

Входимость: 2. Размер: 82кб.

Часть текста: оказавшиеся полезными источники. С этой целью в библиографии приведены все письменные источники, к которым я обращался в поисках фактов из жизни Набокова и его предков при подготовке обоих томов — «Владимир Набоков: Русские годы» и «Владимир Набоков: Американские годы», а также все посвященные набоковским произведениям критические работы, на которые я ссылаюсь. В Разделе I перечислены архивные, библиотечные и музейные собрания, к которым я обращался; в Разделе II — периодические издания, использованные в ходе работы; в Разделе III — книги и статьи, содержащие информацию о членах семьи Набокова, в особенности о его отце, Владимире Дмитриевиче Набокове, и деде, Дмитрии Николаевиче Набокове; в Разделе IV перечислены произведения Набокова; в Разделе V — книги и статьи, имеющие касательство к биографии Набокова либо цитировавшиеся при анализе его произведений. Дефинитивной библиографией произведений Набокова является работа Майкла Джулиара «Владимир Набоков: описательная библиография» (Vladimir Nabokov: A Descriptive Bibliography. New York: Garland, 1986), к которой журнал «The Nabokovian» ежегодно публикует приложения и дополнения. В том же журнале печатаются дополнения к куда менее подробной библиографии Сэмюэля Шумана, посвященной набоковедческой критике (S. Schuman. Vladimir Nabokov: A Reference Guide. Boston: G. K. Hall, 1979). Новая аннотированная библиография набоковедческой критики Стивена Яна Паркера должна в ближайшее время выйти в издательстве «Гарланд». I. Архивы, библиотеки, музейные собрания Архив Владимира Набокова Ранние (1915–1928) и поздние (с середины 1960-х) рукописи ВН; основное собрание его писем, дневников и т. д. (с...

Входимость: 1. Размер: 115кб.

Часть текста: звуки, которые они представляют) могут приобретать самостоятельный смысл. Благодаря врожденным психологическим ассоциациям (цвет, фактура и т. д.) или визуальному сходству (V — летящая птица), алфавитные символы обретают прямое значение вне набора условностей, которые осуществляют посредничество между звуком и смыслом. Только в рамках конвенций, известных как английский и русский языки, слова «dog» и «собака» обозначают одно и то же животное. В языке семиотики связь между знаком (буквой, звуком, словом) и означаемым (смыслом) произвольна. Синестезия и иконизм — два способа соединения этого разрыва. В какой-то степени средство общения становится сообщением, хотя надо подчеркнуть, что уровень коммуникации, возможный благодаря таким явлениям, неизбежно останется весьма примитивным. Эти явления играют подчиненную роль, хотя на эстетическом уровне они эффективны. Синестетические и иконические значения привязываются к отдельным буквам и не могут «складываться». Вспомнив набоковское английское слово-«радугу» KZPSYGV, мы можем убедиться, что из таких образований не получаются «настоящие» слова. Мы попадаем в мир настоящего языка лишь тогда, когда связь между символом и смыслом условна. В предыдущей главе мы рассматривали значение буквы в произведениях Набокова. Сейчас мы перейдем от мира буквы к миру слова, где сходятся звук и смысл. С точки зрения здравого смысла считается, что слово отражает мир, что значение слова, или реальность — первична, а само слово — вторично. Реальность, в том числе и вымышленная, меняется, и соответственно переставляются слова, меняются их комбинации. Говоря о мире Набокова, мы можем сказать, как сказано в Библии: «В начале было Слово». К этому следует добавить «…и Слово было...

Входимость: 1. Размер: 30кб.

Часть текста: носит глубоко ностальгический характер. Моя реакция на информацию с самого начала, с августа 1996 г., была скептичной. Сплотить (и обуть) целую нацию кровью четырех девочек — это, конечно, чисто коммунистический кунстштюк. Будучи задет и с другой стороны, ибо я в строгом смысле слова педо-фил, т. е. люблю детей (как то, чего не имею), я был обижен и за любимого автора, вокруг которого стали мелькать ржавые мечи и щиты 30-летней давности. Обидевшись, я перечитал “Лолиту” — и обнаружил в ней поразительный арсенал средств для артикуляции моего смутного недоверия к афере Дютру. Пиши Набоков “Лолиту” сегодня, Долорес Гейз и ее товарки по семейству нимфеток не только бегали бы по парку или играли в теннис, но, несомненно, катались бы на скейт-бордах, на этих уютных челноках- челенджерах, на этих маленьких челенджах-пощечинах скоростным вкусам большого города, на этих лодках одиночества, этих крошечных мустангах, колыбельках трения, на этих мини-локомотивах, на которых одновременно стоишь и мчишься прямиком на Дикий Запад. Папа-Гумочка заботливо кричал бы, перемешивая, как всегда, свой переведенный на русский английский с оставленным непереведенным, как бы неконвертируемым, французским, этим знаком Старого Света и старорежимного стыдливого либертинажа: “Лола! Ты забыла proteges-tibias^! Protege-тебя!” Чтобы сойти за правдоподобного папу 90-х годов, Гумберт должен был бы защищать- оберегать свою дочку-наложницу не только от прыщавых одноклассников, но и от неловкого падения со скейт-борда (этого чемпиона детского травматизма), наркотиков, спида, повседневной делинквентности, феминистского террора и, конечно, от рыщущих вокруг педофилов. Лола и Гума 90-х годов были бы погружены в атмосферу тотальной протективности- презервативности. Как уберечь всех от вся? Людей — от катастроф, третий мир — от голода, Ирак — от...

Входимость: 1. Размер: 125кб.

Часть текста: при этом о себе самом. Набоков. Николай Гоголь 1 Вера Набокова не только не писала, она и не помышляла писать мемуары. Даже в конце своей долгой жизни эта женщина оставляла мало надежд любителям тайных признаний престарелой вдовы. (Правда, она вела дневник, описывающий тяготы женской доли, только речь в нем шла о Лолите.) Если допытывались, при каких обстоятельствах она встретилась с человеком, с которым впоследствии проживет пятьдесят два года, Вера уклонялась от ответа, иногда любезно, а иногда и нет. «Не помню!» — такова была шаблонная отговорка, весьма сомнительная, если учесть, что исходит от женщины, которая знала наизусть чуть ли не все стихи мужа. Бывало, Вера парировала: «Вы что, из КГБ?» Как-то один из немногих почтенных исследователей загнал ее в угол: вот тут ваш муж описывает, что происходило 8 мая 1923 года, не хотите внести свои уточнения? «Нет!» — резко бросила миссис Набоков. В ушах биографа явственно прозвучал лязг грянувшей вниз крепостной решетки. Так все ее и считали миссис Набоков от природы. Но это не так. По версии Владимира Набокова, более или менее последовательно отстаиваемой им, он встретился с последней из своих невест в Германии [2]. Набоков говорил так: «Я встретил мою жену, Веру Слоним, на одном из благотворительных эмигрантских балов в Берлине, на которых у русских барышень считалось модным продавать пунш, книги, цветы и игрушки». Стоило одному из биографов лишь упомянуть об этом, приписав, что вскоре после этого Набоков отбыл на юг Франции, — и...

Поиск по творчеству и критикеCлово "NINA"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "NINA"