Поиск по творчеству и критике
Cлово "1878"

Часть текста: С. В. Сакун [gippodemos.livejournal.com/11414.html], в книге Генри Торо «Уолден, или жизнь в лесу» («Walden; Or, Life in the Woods», 1854) есть похожий рассказ о вхождении в радугу: «Once it chanced that I stood in the very abutment of a rainbow’s arch, which filled the lower stratum of the atmosphere, tinging the grass and leaves around, and dazzling me as if I looked through colored crystal. It was a lake of rainbow light, in which, for a short while, I lived like a dolphin» (Thoreau 1906: 224; букв. пер.: «Однажды мне случилось стоять внутри основания радуги, которая заполнила нижние слои воздуха, окрашивая траву и листья вокруг и ослепляя меня, словно я смотрел сквозь цветной хрусталь. Это было озеро радужного света, в котором я некоторое время жил, как дельфин» [англ. ]). Известнейший американский натуралист и философ Джон Берроуз (John Burroughs, 1837–1921) в двух поздних эссе цитировал этот пассаж как яркий пример абсурдных представлений Торо о природе, поскольку по законам физики приблизиться к радуге невозможно. Этим, писал он, радуга «подобна призраку, гостье из другого ...

2. Долинин Александр: Комментарий к роману Владимира Набокова «Дар». Глава четвертая. Страница 6

Входимость: 4. Размер: 100кб.

Часть текста: лбом и щеками, как два горшочка? Кто эта похожая на госпитальную сиделочку девушка в черном платье с белым отложным воротничком и шнурком часиков? – Набоков описывает известный фотографический портрет Софьи Перовской (см.: [4–98]). 4–462 Приехав в Севастополь в 72-м году, она пешком исходила окрестные села для ознакомления с бытом крестьян: была она в своем периоде рахметовщины, – спала на соломе, питалась молоком да кашей… – Летом 1872 года Софья Перовская занималась прививкой оспы в селах Ставропольского уезда Самарской губернии. Спутав Поволжье с Крымом, Годунов-Чердынцев в остальном следует за ее биографом. Ср.: «Пешком исходила все окрестные села и деревни <… > Ночевала она в первой попавшейся избе, ела ту же грубую крестьянскую пищу, ничем не брезгая. Спала на полу на подушке, сделанной из соломы. И вообще, по наблюдениям знавших Перовскую, она в этот период была вся охвачена „рахметовщиной“» (Ашешов 1920: 31). 4–463 Похороны прошли тихо. Откликов в газетах было немного. – Подглавку «Отклики на смерть Чернышевского» Стеклов начинает словами: «Этих откликов было не очень-то много» (Стеклов 1928: II,...

3. Брайан Бойд. Владимир Набоков: русские годы. Глава 1. Гены либерализма: связь времен

Входимость: 4. Размер: 73кб.

Часть текста: за последние полтора века дал России многих «участников славных войн» и известных общественных деятелей. Ему нравилось ломать своим поведением всевозможные стереотипы, и поэтому, рассказывая о своей родословной, он в равной степени не проявлял ни почтения к своему общественному статусу, ни показной скромности. Поскольку его отец ненавидел снобизм и морщился всякий раз, когда разговор заходил о пращурах, «родовое сознание» Набокова, покидавшего в 1917 году Петроград, было весьма неразвитым 3 . Когда год спустя в ялтинской полуэмиграции его двоюродный брат и лучший друг барон Юрий Рауш фон Траубенберг наивно похвастал, что его род берет начало в XII веке, Набоков лишь отшутился в ответ: «Ну а Набоковы? Бывшие лакеи при дворе?» 4 Когда Набоков оказался навсегда отрезанным от своего российского прошлого, и особенно в тот период, когда он ощутил потребность написать автобиографию, он пожалел о том, что в свое время «не проявлял какого-либо любопытства к своей родословной» 5 . В конце 1920-х — начале 1930-х годов в Берлине двоюродный дядя Набокова уверял его в том, что дворянский род Набоковых берет начало в XIV веке от некоего князя — деталь, которую двадцать лет спустя писатель использует в «Убедительном доказательстве»: в шутливых генеалогических изысканиях он назовет среди своих колоритных предков «первого пещерного человека, нарисовавшего мамонта, обрусевшего татарского князька по имени Набок…» 6 . После того как в конце 1950-х годов «Лолита» принесла Набокову всемирную известность, один...

4. Носков Анатолий: Предки В. В. Набокова в Самаре и Самарской губернии

Входимость: 3. Размер: 24кб.

Часть текста: Набокова (1899-1977). Николай Александрович родился в семье генерала Александра Ивановича Набокова (1739-1807), бывшего во время первой русско-турецкой войны в дружеских отношениях с А. В. Суворовым. Н. А. Набоков окончил в Петербурге Морской кадетский корпус в 1812 г., в чине мичмана служил на флоте до 1819 г. Затем перешёл на службу в лейб-гвардии Московский полк, в 1823 г. вышел в отставку в чине подполковника. В Петербурге Н. А. Набоков сблизился с Ф. П. Литке (1797-1882), впоследствии известным путешественником, адмиралом, президентом Академии наук. Ф. П. Литке в 1820-х г. г. во время руководимой им экспедиции на Новую Землю назвал именем своего друга Набокова реку на одном из островов1. В 1832-1835 гг. Николай Александрович. Набоков управлял Псковской удельной конторой, а в 1843г., получив чин коллежского советника, был назначен исполняющим должность управляющего Самарской удельной конторой, где и прослужил до 1848 года. Дела у Набокова в Самарской удельной конторе шли успешно: за 1843-1847г. г. по сравнению с предыдущим пятилетием урожайность зерновых в удельных имениях на общественной запашке возросла в 1,5-1,7 раза, а по числу голов домашнего скота на 100 чел. крестьян Самарская удельная контора занимала среди 18-ти удельных контор России первое-второе места2. Н. А. Набоков получал за высокие урожаи хлебов денежные вознаграждения3. В 1847 г. ему был присвоен чин статского советника. В 1840-х гг. Самара была ещё уездным городом Симбирской губернии, и управляющий удельной конторой, наряду с городничим и предводителем дворянства, относился к самым важным лицам в городе. Вместе с тем, по воспоминаниям декабриста А. П. Беляева (1803-1887), жившего в Самаре с 1846 г., близкого знакомого и впоследствии родственника4 Набоковых, - Николай Александрович "был честнейший и добрейший человек в...

Входимость: 3. Размер: 172кб.

Часть текста: его разнообразных литературных занятий, а в зрелые годы, с середины 30‑х годов, эти выступления, за единичными исключениями, совершенно прекратились. Иное дело – его непосредственное влияние на участников различных литературных кружков, которые он посещал и на которых выступал с докладами и чтениями своих сочинений. По воспоминаниям Евгении Каннак об одном из таких берлинских объединений, «Клубе Поэтов» (1928–33), «Набоков, впоследствии так яростно нападавший на общепризнанных больших писателей <…> к нашим начинающим поэтам и писателям относился дружески‑снисходительно» [750]. К началу 30‑х годов Набоков уже был автором четырех романов, нескольких сборников стихов и рассказов, печатался в лучшем эмигрантском журнале «Современные записки», его пьеса «Человек из СССР» была поставлена в Берлине, его книги переводились на другие языки. В начале же 20‑х годов он не имел никакого литературного веса и сам считался «начинающим поэтом», который мог лишь надеяться на более или менее сочувственные оценки признанных в эмиграции авторов. К этому времени относится его участие в берлинском «Братстве Круглого Стола», в котором, судя по сохранившимся протоколам заседаний, он был наименее активным членом, не выступал на собраниях, не прилагал усилий к поиску средств или к налаживанию контактов с издателями (единственное поручение «Братства» Набокову, отмеченное в протоколах, заключалось в составлении письма журналисту и поэту В. Клопотовскому, входившему в 1921 году вместе с отцом писателя в правление берлинского «Русского клуба»). По‑видимому, его роль в «Братстве» была невелика и сводилась к совещательной функции по вопросам идеологическим и журнальным. К сожалению, имеющиеся протоколы собраний «Братства» посвящены исключительно организационным хлопотам...

6. Сакун С. В.: Гамбит Сирина (сборник статей). Превращение Медного Всадника в фигуру черного шахматного коня

Входимость: 2. Размер: 272кб.

Часть текста: Лужина»). В статье рассматривается смысловая эволюция пушкинского образа-символа Медного Всадника в работах Д. Мережковского, В. Брюсова, А. Белого. Определяется содержательное наполнение этого символа в русской культуре первой четверти 20-го века. Выявляется и демонстрируется тот специфический язык литературно-философских символов, с помощью которого ставились и решались религиозно-философские вопросы в среде русского символизма. Одним из которых и был образ-символ Медного Всадника. В статье утверждается, что роман В. Набокова «Защита Лужина» взятый в органической целостности его неявного, композиционно-аллегорического узора, поверхностной фабулы и совокупности образов, является своеобразным ответом, иносказательно-неявным высказыванием, на ту проблематику, которая завязалась вокруг пушкинского образа Медного Всадника. Ответом, построенным на пародическом снижении, превращении Медного Всадника в фигуру Черного шахматного Коня. «Его мечта… Или во сне Он это видит? Иль вся наша И жизнь ничто, как сон пустой, Насмешка рока над землей? …………………………. И обращен к нему спиною В неколебимой вышине , Над...

7. Долинин Александр: Комментарий к роману Владимира Набокова «Дар». Глава четвертая. Страница 1

Входимость: 2. Размер: 94кб.

Часть текста: нередко видел, как Гавриил Иванович вел за руку своего малютку, идя из церкви <… > Врезались в моей памяти черты лица этого малютки, которого называли не иначе как херувимчиком. Чистое, белое личико с легкою тенью румянца и едва заметными веснушками, открытый лобик, кроткие пытливые глаза <… > шелковистые рыжеватые кудерьки» (Палимпсестов 1890: 555; Стеклов 1928: I, 5). «Необыкновенно нежное, женственное лицо» юного Чернышевского и его «крайнюю близорукость» отмечает другой мемуарист, А. И. Розанов (Розанов 1889: 499; Стеклов 1928: I, 6). 4–3 Кипарисовы, Парадизовы, Златорунные. – Павел Кипарисов и Александр Парадизов, вместе с Чернышевским, значатся в списке «низшего второго отделения» Саратовской семинарии за 1844 год (Ляцкий 1908а: 66, примеч. 3). В дневнике Чернышевский однажды упоминает Златорунного, еще одного своего соученика по семинарии, который, как он пишет, был похож на лисицу (ЛН: I, 339; запись от 6 декабря 1848 года). Утверждения, что Парадизов – это вымышленная фамилия и, следовательно, явление формы, которое...

8. Память, говори (глава 3)

Входимость: 2. Размер: 47кб.

Часть текста: 3) Глава третья 1 Неопытный геральдик смахивает на средневекового путешественника, который приносит домой с Востока фаунистические фантазии, явственно отзывающие скорее домашним бестиарием, который он знает с измальства, чем прямыми зоологическими изысканиями. Так, в первом варианте этой главы, описывая набоковский герб (мельком виденный многие годы назад среди иных семейных мелочей), я каким-то образом умудрился обратить его в домашнее диво – двух медведей, подпирающих огромную шашечницу. К нынешнему времени я отыскал его, этот герб, и с разочарованием обнаружил, что сводится он всего-навсего к двум львам – буроватым, и возможно, чересчур лохматым, но с медведями все же нимало не схожим зверюгам, – удовлетворенно облизывающимся, вздыбленным, смотрящим назад, надменно предъявляющим щит невезучего рыцаря, всего лишь одной шестнадцатой частью схожий с шахматной доской из чередующихся лазурных и красных квадратов, с крестом серебряным, трилистниковым, в каждом. Поверх щита можно видеть то, что осталось от рыцаря: грубый шлем и несъедобный латный воротник, а с ними одну бравую руку, торчащую, еще сжимая короткий меч, из орнамента лиственного, лазурного с красным. ”За храбрость”, гласит девиз. По словам двоюродного брата отца моего, Владимира Викторовича Голубцова, любителя русских древностей, у которого я наводил в 1930 году справки, основателем нашего рода был Набок Мурза (floreat 1380), обрусевший в Московии татарский князек. Собственный мой двоюродный брат, Сергей Сергеевич Набоков, ученый генеалог, сообщает мне, что в пятнадцатом столетии наши предки владели землей в Московском княжестве. Он ссылается на документ (опубликованный Юшковым в “Актах XIII-XIV столетий”, Москва, 1899), касающийся деревенской свары, разразившейся в 1494 году, при Иване III, между помещиком Кулякиным и его соседями, Филатом, Евдокимом и...

9. Дмитрий Николаевич Набоков - дед

Входимость: 2. Размер: 6кб.

Часть текста: Величества Канцелярии по делам Царства Польского; много содействовал введению в нем судебных уставов 1864 года. В 1878 году назначен министром юстиции. В продолжение семилетнего управления его министерством часто повторявшиеся нападения на судебные уставы встречали с его стороны если не твердый отпор, то умеряющее противодействие; перемены в уставах допускались министерством в качестве необходимых уступок, но оно не принимало на себя их инициативы. Заслугою Н. является закон 12 июня 1884 года, которым закончился на время поход против суда присяжных; противники этого суда требовали если не уничтожения его, то радикальных в нем изменений, а в результате изменился лишь порядок составления списков присяжных и ограничен отвод присяжных сторонами. Закон 20 мая 1885 года поколебал начало несменяемости судей, но в меньшей степени, чем можно было ожидать по условиям времени. По выражению "Вестника Европы" (см. "Внутреннее Обозрение" в № 12 за 1885 год), "он действовал как капитан корабля во время сильной бури - выбросил за борт часть груза, чтобы спасти остальное". В ноябре 1885 года он был уволен от должности министра юстиции. Характеристика его дана А. Ф. Кони в сборнике: "Отцы и дети судебной реформы" * * * "... Старый дворянский род Набоковых произошел... от обрусевшего 600 лет тому назад татарского князька по имени Набок... По отцовской линии мы состоим в разнообразном родстве или свойстве с Аксаковыми, Шишковыми, Пущиными, Данзасами... среди моих ...

10. Долинин Александр: Комментарий к роману Владимира Набокова «Дар». Глава четвертая. Страница 3

Входимость: 2. Размер: 98кб.

Часть текста: отрывках прозы он разделил количество слогов на количество ударений и получил тройку, а не двойку, которую, дескать, получил бы, будь двухдольник приличнее русскому языку; но он не учел главного: пэонов! ибо как раз в приведенных отрывках целые куски фраз звучат наподобие белого стиха, белой кости среди размеров, т. е. именно ямба! – Касаясь проблемы пропущенных ударений (пиррихиев) в двухсложных метрах, Чернышевский заметил: «Если в ямбических и хореических стихах принято разрешение некоторые стопы оставлять без ударений, то это признавалось „вольностью“, которой по мере возможности старались избегать; следовательно, затруднительность размера не отстранялась этим. Кроме того, допускаясь без всяких определенных правил, эта вольность разрушает стройность стиха: в наших так называемых четырехстопных ямбах, собственно читаемых с двумя ударениями как двухстопные стихи (двухстопные пеонические), беспрестанно встречается необходимость считать и три ударения, а иногда и все четыре; этот беспорядок не оскорбляет нас только потому, что слишком привычен нам» (II, 471). Для Набокова, который вслед за Андреем Белым видел в пиррихиях и пеонах (то есть сочетаниях двух ямбических или хореических стоп, на одной из которых пропущено ударение) не беспорядочные «вольности», а основу ритмического рисунка ямбов (см.: [1–66], [3–12], [3–13]), это замечание было абсурдным. Аналогичным образом Набоков подходил и к ритму прозы (см.: [2–32]), и поэтому статистические выкладки Чернышевского, сделанные для проверки того, «в какие стопы всего естественнее должна ложиться русская...

Поиск по творчеству и критикеCлово "1878"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "1878"